Девица спешно натягивает джинсы, что лежали рядом на подлокотнике кресла, хватает свою сумку и пулей вылетает из мастерской мимо меня.
Грачёв обречённо опускает руки и смотрит на меня.
- Чего это она? - пожимаю плечами, проводив её взглядом.
- Хрен знает, - отвечает Стас, опёршись бёдрами на стол, стоящий сзади. - Может, на продолжение рассчитывала.
Меня его самоуверенность уже даже не удивляет. А ещё взгляд слишком внимательный, даже не по себе как-то становится. Вдруг сейчас начнёт за вчерашнее высказывать.
- Ну ладно, пойду я уже, - уже собираюсь сделать шаг обратно за дверь.
- А-ну стоять, - Грачёв делает шаг ко мне. - Ты спугнула мою модель, а я не закончил.
- Ну прости, я не хотела. Можешь догнать её и пообещать то, на что она надеялась после.
- Садись на стул. Мне надо закончить.
Сначала я думаю, что мне показалось. Я ведь даже фоткаться для инсты красиво не научилась.
- Э… нет. Я пойду, - снова порываюсь свалить, но торможу от его спокойного, но почему-то парализующего меня голоса.
- На стул, Ася. Всего пятнадцать минут и я тебя отпущу. Это ты спугнула мою натурщицу, так что с тебя должок.
Внутри снова появляется странное щекотное ощущение. Мне бы послать его, но почему-то ноги деревянеют под прямым взглядом серых глаз.
- Хорошо. Пятнадцать минут.
Прохожу к барному стулу и забираюсь на него. Чувствую себя неловкой и угловатой после той девушки. Затаиваю дыхание, когда Стас подходит ко мне. Он чуть отодвигает моё правое плечо, прикоснувшись ладонью, командует поставить правую ногу на перемычку стула, приподнять подбородок.
А потом одним движением расстёгивает на мне джинсовую рубашку.
Внутри меня всё стынет в момент, когда рука Стаса тянет вниз бегунок молнии. Я резко то ли вдыхаю, то ли всхлипываю, от чего кажется, что в грудной клетке что-то больно сжимается.
У меня маленькая грудь, если надеть свободную одежду, можно даже без бюстгальтера ходить. Что я и сделала сегодня. Я же думала, что одна в квартире, тем более, что рубашка довольно широкая. И сейчас я оказываюсь перед Грачёвым с обнаженной грудью.
Вместо того, чтобы отвесить ему пощёчину, соскочить со стула и унести от извращенца ноги, я каменею, вцепившись побелевшими пальцами в стул.
Стас тоже зависает. Его дыхание становится тяжелее, а взгляд темнеет. У меня по коже от его взгляда бежит мороз, а соски предательски сжимаются.
- Какого хрена ты делаешь? - получается тише и намного более жалко, чем мне хотелось бы.
Но всё же я отмираю и, судорожно стянув руками края рубашки, пытаюсь спрыгнуть со стула.
- Стой, - чуть хрипло говорит Грачёв и хватает меня за руку. Не крепко, но по мне током проходится волна от его пальцев и по всему телу. - Останься.
Наверное именно так чувствуют себя те мыши, когда я отдаю их Леди. Они даже не пытаются бежать, просто застывают, лишенные воли её взглядом. Потому что я не сопротивляюсь. Замираю, глядя во все глаза, как Грачёв шире раздвигает полы моей рубашки, открывая грудь полностью. Не могу остановить. Не могу воспротивиться ему. Даже рот открыть и сказать хоть слово не получается, горло пересохло, дыхание обжигает слизистую до самых лёгких.
Стас подносит руку и легко проводит двумя пальцами по коже груди, оставляя две темные полосы от угля. Контраст с кожей кажется очень ярким.
- Не двигайся, - говорит тихо, почти шепчет и спиной отходит назад, заступая за мольберт.
