Мои размышления прервала Наяда, я уже начинаю привыкать к её компании. Вечерами она надевала свои самые откровенные и шикарные платья, чтобы в баре болтать со мной до поздней ночи. Мужчины истекали слюной, нарезая круги вокруг нас, особенно когда в порыве особой тоски она принималась танцевать. Наш бармен чувствовал очень тонко этот момент: если она как бы уходила в себя, он прибавлял музыку, ставил её любимую композиция и весь следующий час наслаждался этим зрелищем. Я обычно не присоединялась к подружке, ну, может, только пару раз, когда перебрала. Не могу даже вспомнить, сколько точно вечеров мы в пьяном угаре скакали так вдвоём, словно школьницы. Мы были как подружки-девятиклассницы, втайне от родителей убежавшие на дискотеку. Отдавались музыке полностью, нашему раскрепощению немало способствовало виски, перемешанное с мартини и водкой. Это безумство привлекало как соучастников, так и простых зрителей. Заканчивалось оно всегда одинаково – приходил владелец Наяды и уводил её в номер, что-то наставительно ей рассказывая. Я как-то пыталась у неё узнать, что он говорит ей в этот момент. Вполне ожидаемо она ответила, что не помнит, потому что обычно не слушает его.
– О чём думаешь? – спросила Наяда, уже пару минут пристально смотревшая на меня.
Сегодня она была особенно хороша: глубокое декольте, открытая спина, разрезы на длинной юбке. Как это платье вообще на ней держалось?
– Зачем ты надеваешь такие платья? Дресс-код или соблазняешь своего спутника? Остальные мужчины тебя явно не интересуют.
– Платья? Это для него.
– Так он быстрее возбуждается и сразу переходит к делу?
– Обычно всё заканчивается на том, что он кладёт свою правую руку на мою ягодицу в кружевных стрингах. И засыпает.
– Переживаешь?
– Что ты, только это мне в нём и нравится. Что сегодня пьём?
…Я снова в море, пытаюсь познать его или понять себя. С берега за мной наблюдает верная Наяда. Она всегда со мной на суше, но в море никогда не заходит. Надо будет спросить почему. Может, не умеет плавать или боится воды. Хотя это хорошо, что она не плавает, тут я могу побыть наедине с самой собой.
– Сегодня ты заплыла дальше, чем обычно. Наш прекрасный страж водной безопасности даже поменял плавки красивые на удобные, – улыбнулась Наяда, когда я опустилась на лежак, обдав её солеными брызгами.
– Адонис в новых плавках? – я оглянулась, чтобы посмотреть.
– Адонис? Действительно, ему идёт. Как ты здорово одним словом можешь сказать о человеке почти всё, – Наяда явно забавлялась.
– Хотела у тебя спросить: почему ты не плаваешь?
– Не хочу тебе мешать, свидание с морем – довольно интимная вещь.
Я мысленно поблагодарила её за это.
– Иногда ты меня пугаешь, как будто ты нереальная – знаешь, как в детстве, воображаемая подруга. Которую слышишь в своей голове настолько реально, что иногда начинаешь забывать, что она не существует на самом деле. Может, всё это миф, игра воображения, а на самом деле я сейчас в деревне у своей бабушки, в стареньком бревенчатом домике, рядом с прудом, в котором дедушка ловил карпов…
– Тогда не буду тебя щипать – оставайся здесь, всё же море лучше, чем пруд с карпами.
Однажды в море начался дождь. Он весело стал ронять большие капли, которые тут же образовывали круги на поверхности. Меня это очень развеселило, вода была везде: и подо мной, и капала с неба. Пресная смешивалась с солёной. Я перевернулась на спину и ощущала падающие капли на своём лице.
