— Пойдем, — хватает мать за руку девчонку, но та вырывается, — Там врач зовет, — говорит ей мать, и они направляются в больницу. В дверях Даша оглядывается и смотрит на меня, словно извиняясь. А машу ей рукой «Иди мол» дверь за ними закрывается.
— Эй, Ромео, рюкзак свой забыл, — подходит к крыльцу один из полицейских, который меня привез в больницу. Протягивает мне рюкзак и смотрит внимательно, — Драться кто научил? Мужика вырубил так, что до сих пор в участке сидит, головой мотает, двух слов связать не может.
— Учитель был, хороший, — ворчу я, заглядывая в рюкзак, так и есть, яйца все всмятку. Лежат в пакете желтой лужей. Достаю его и кидаю в урну рядом.
— Кто учитель? — не отстает полицейский, — Я знаю таких всех в нашем районе.
— Санька Осипов, — отвечаю ему и застегиваю рюкзак, вешаю себе на спину.
— Санька... да, — тянет полицейский, — Хороший мужик был. Ладно, давай. Завтра в участок приходи, показания дашь.
— Я учусь.
— После уроков и приходи. — говорит полицейский и идет в сторону дверей в больницу.
— С мужиком тем что будет, отпустите?
— Думаю, что нет. У нас три дела нераскрытых. Девчонки изнасилованы и убиты, проверим его.
— Три? Как убиты?
— Задушены, — отвечает полицейский и тут же спохватывается, — Иди домой, все.
Я киваю и спускаюсь с крыльца. Может новенькую подождать? Хотя там с ней мать, сами доберутся. Что-то нет у меня желания встречаться с этой женщиной. Это надо дочь во всем обвинить? А отец где? Странная семейка. Хотя моя не лучше будет.
Домой иду пешком, три квартала до дома, не расклеюсь. Захожу в подъезд и поднимаюсь вначале к близнецам. Стою у двери, жму на звонок, тишина. Куда делись? Ночь на дворе. Уже хотел уходить, как дверь открывается и в щелку выглядывают две пары глаз.
— Кир, ты? А мы думали эти, вернулись, — мальчишки стоят на пороге, в старых трусиках и футболках. Худые какие-то, на ногах и руках синяки.
— Это что? — говорю грозно, — Мать бьет?
— Бывает, — отвечает Димка, — Сегодня с вечера где-то пропадают, вот ждем, когда явятся.
— Я тут шоколадки вам купил, — сдергиваю рюкзак и роюсь в нем, отыскивая шоколад, — Ели что вечером?
— Нет, — дружно мотают светлыми головками пацаны.
— Ладно, пошли ко мне, макароны с сосисками будем есть, — говорю им и те скрываются за дверью, а я спускаюсь на свой этаж, открываю дверь в квартиру. Матери нет, само собой, возможно, успеем поесть спокойно. Сейчас мне только скандала с ней не хватает для большей радости. Ставлю кастрюлю с водой на плиту и достаю сковороду для сосисок. Пацаны пришли и сидят на одном стуле прижавшись друг к другу. На них тренировочные штаны и футболки, ноги голые.
— А что без обуви? Тапочки где? — спрашиваю их.
— Мы в ботинках, в прихожей оставили, — говорит Артемка и я вздыхаю. Прохожу в ванную и стягиваю с батареи пару своих носков, протягиваю им.
— Надевайте, еще не хватало чтобы с соплями начали ходить, — те дружно натягивают носки, а через полчаса смотрю на них, как уплетают макароны с сосисками. Ем сам, оставляя им побольше. Голодные какие. Вот что за жизнь у пацанов? Я то ладно, сам уже могу себя обеспечить, а им как?
После ужина кладу их у себя в комнате на диван, пусть поспят спокойно. Завтра накормлю и сам в школу провожу. Укладываюсь на пол, кинув старое одеяло. Чувствую себя многодетным отцом и ухмыляюсь, когда засыпаю.
16. Глава 16. Даша
Врач получил снимки и наложил мне тугую повязку.
