– Обращайтесь, если что. – Переводит взгляд с него на меня. Это “обращайся” и ко мне относится.
– Я пойду тогда, хочу еще кое-кого навестить.
Шприц с ядом ревности против моей воли медленно наполняется. Значит, не я была целью. Должна радоваться, но чувство противоположное.
– Не эту ли знаменитую Викторию?
Егор легко спрашивает, Рома усмехается. Все знают про какую-то Викторию. Шприц с долей ревности наполняется еще больше. До основания.
– Да, загляну, проведаю. Отчасти же спас ее. – отвечает Рома и выпускает мне прямо в сердце пять кубиков отравы ревности.
Виктория… значит. Которую спас.
Как бы ни обманывала себя, но все еще чувствую его.
Триггерит на каждое его действие. На каждую фразу. На каждый жест. Даже неизвестная Виктория уже меня бесит. Ничего не могу с этим поделать.
Как я устала от этого. Что за человек такой! Ну, почему он? Почему угораздило в такого...
– Пока, – Рома кивает мне и наконец уходит. – До пятницы.
Уходит. Я успокаиваюсь. Я как будто стягивающий корсет сняла. Дышать получается на полную. Без него гораздо свободней. Легче. Разум проясняется. Туман развеивается. Это мое наваждение. Мое испытание. Я не сдамся. Я пройду через это и освобожусь.
… А где-то лондонский дождь
до боли, до крика
поздравляет тебя и на каждой открытке
я с “любовью” пишу:
“С днем рождения, Вика” [1]
[1] Корни. С днем рождения, Вика!
11. Глава 12
Варвара. Чем меньше я его вижу, тем мне спокойнее.
В гостиницу приезжаю ближе к вечеру. Обнимаю Эда, но он лишь только чмокает дежурно в ответ.
– Вернулась? – переспрашивает очевидные вещи, но акцент на мне.
– Угу.
– Почему так долго? – Эд складывает руки на груди и опирается на стену, рассматривая меня.
– Встретилась в больнице с мамой и братом.
Стягиваю кроссовки и снимаю толстовку.
– Барби, я чего-то не понимаю. Я не стал разбираться, но что это за русские традиции? – Следом снимаю водолазку, остаюсь перед Эдом в топе. – Ты считаешь нормальным, что тебя носит на руках какой-то чужой мужчина? Смотрит на тебя как на свою, крутится возле тебя. Если я о чем-то молчу, это не значит, что я одобряю?
Блин. Надеялась, что он не обратил внимания.
– Прости. – Я виновата и знаю это. Пыталась остановить Рому, знала же, что Эду не понравится и все равно позволила.
– За что я должен простить?
Эд не облегчает мне разговор, вытягивает все.
– Он идиот просто. Специально это делает.
– Он и есть тот idiot?
Черт. Мы называли так только одного человека. И Эд не должен узнать, кто это был.
– Нет, – сразу же машу головой, – понимаешь, идиот это как… дурак. На любого можно сказать, – нелепо оправдываюсь, чтобы не вскрывать связь прошлого и настоящего.
– Но ты сказала на него.
– Мой брат тоже идиот, потому что отправил этого клоуна меня встречать, – я стягиваю джинсы, несу одежду в спальню, – Егор вел разгульный образ жизни. Ну … в общем, Егор дурак или идиот, Рома такой же. У них такие шутки тупые. Они еще в школе, если встречали меня с парнем, начинали стебаться. Вот такую же чушь делали.
– Я не парень-подросток со школы, я твой жених, это разные вещи, Барби.
Он прав, прав! Но я не хочу смешивать все в одну кучу. Он мое настоящее и будущее, Рома в прошлом. И чем меньше я его вижу, тем мне спокойнее.
– Эд... у меня был трудный день, я хочу отдохнуть, правда.
– Почему ты позволяешь своим друзьям так себя вести? Это можно пресечь одним словом. Но ты его даже не сказала.
