– Ну да.
Со связкой ключей в руке она последовала за мной к двери – очевидно, чтобы закрыться.
– А как же твоя мама? Уверена, ей понравится эта одежда.
В голове всплыл жалостливый взгляд Линды, когда она сказала, что у Скай нет мамы. Я очень хорошо знала этот взгляд. Видела его прежде. Он всегда следовал за фразой «Моя мама умерла, когда мне было шесть». Эта фраза была точкой отсчета. Далее следовали соболезнования, а затем этот взгляд. Иногда взгляд задерживался на месяцы и появлялся у людей при каждой встрече со мной. Сложно сказать, что хуже: этот взгляд или когда он наконец исчезал и воспоминание о моей истории растворялось в затаенных уголках чужих мозгов. Как они могли забыть, когда я не могла?
Но вообще-то я давненько уже не видела этот взгляд. В моем окружении все знали о маме. Мы почти всегда жили в одном доме и ходили в одну школу.
Я хотела уйти от ответа, но внезапно произнесла:
– Моя мама, как и я, не разбирается в моде. – Мое лицо покраснело, я развернулась и вышла на улицу.
Я только что притворилась, что моя мама жива? Более того, я одарила ее своим чувством стиля. Хотя знала, что это ложь. Я видела много ее фотографий и точно знала, что она всегда выглядела потрясающе. Ее образ в моей памяти был взят с фотографии, на которой мама в длинном желтом сарафане стоит на пляже и смотрит на волны.
Но я не знала, какой она была вне фотографий. Раньше я задавала папе много вопросов о ней, но когда подросла, то заметила, что ответы сопровождались грустными взглядами, и перестала спрашивать. Я перестала спрашивать задолго до того, как смогла задавать вопросы, которые на самом деле имели значение. Интересно, появится ли у меня когда-нибудь причина или храбрость, чтобы вновь поднять эту тему.
Впервые за очень долгое время я проснулась от ночного кошмара. Мои руки тряслись. Я сжала их в кулаки и скрестила на груди, чтобы унять дрожь.
Кошмары всегда начинались одинаково: моя мама укладывала меня в кровать, целовала в лоб и желала спокойной ночи. Дождь стучал по окнам в такт с моим бешеным сердцебиением, как будто пытаясь его остановить. Дальше было несколько вариантов. Иногда она попадала в автокатастрофу, ее машина съезжала с дороги и улетала в кювет. Вполне понятный кошмар, ведь именно так мама и умерла. Это мне снилось чаще всего.
Но иногда была какая-то бессмыслица: руки из дождя разрывали маму на пороге моей спальни, мгновенно растворяя ее; сильный ветер сносил крышу с нашего дома и засасывал маму в ночь. В сегодняшнем кошмаре мама стояла перед нашим домом в белой ночнушке, а дождь кровавыми порезами истязал ее тело, пока она не рухнула на мокрую траву в окрашенной красным ночнушке. Я не могла отвести взгляд от ее безжизненной руки.
Новая работа лишила меня вечерней пробежки, и в моем теле еще бурлила энергия. Нужно составить новый график пробежек по вторникам и четвергам. Папе не нравилось, когда я бегала одна на ночь глядя, но братьев редко удавалось уговорить составить мне компанию.
Я уставилась на потолок, размышляя, что еще выкинет мое подсознание, если снова засну. Завтра мы собирались поиграть в баскетбол на школьной площадке. Скорее бы уже наступило утро.
Часы показывали лишь три ночи, и теперь мои расшатанные нервы не давали мне уснуть. Я вылезла из кровати и спустилась вниз. Сначала прошлась по кухне, затем вышла на улицу. До того как четыре года назад мне открылся удивительный эффект от пробежек, я много времени проводила в тишине заднего двора.
