– Валит, небось, на эту?
– Само собой. С этой придётся повозиться.
– Ничего, капитан ей вправит мозги. Если ещё остались.
– Лучше? – Хольте помогла эль—Неренн подняться. – Похоже, у тебя был длинный день. Это «угомон», я знаю. От него и не так бывает. Сейчас я заварю тебе чая… а потом пойдёшь спать. Пора.
– Ничего приятнее «угомона» не придумали? – эль—Неренн не нравился собственный голос – хриплый, неживой. Горло снова заболело.
Хольте рассмеялась.
– Придумали, конечно. Для особых случаев. Дорогое это удовольствие… вот, садись поудобнее и пей. Медленно, ещё горячий.
– Но это было примерно в час ночи, – уточнил Виккер. – А мне позвонили полтретьего. Кто там был? Сержант Тоэн?
– Да, – согласился инспектор. – Тоэн заступил на дежурство в полночь, когда эль—Неренн уже положили в «клетку». Он первым и заметил.
– Вызовите врача, – Тоэн постучал в окно дежурному. – С задержанной плохо.
Дежурный с проклятиями проследовал за ним.
– Ломает её, – мрачно заметил дежурный. Девицу действительно ломало – и буквально, и переносно. Перекатывалась по всей «клетке», при этом издавая жалобные, тихие звуки. Видно было, что у неё жар.
– Возишься с ними, как с маленькими, – дежурный посветил фонариком. – Да, вызывайте врача. По мне, пусть лучше сдохнет.
Тоэн положил трубку и вернулся в приёмный блок. Девица была единственным «экспонатом» – остальные четыре клетки пустовали. Сообщницу этой уже отвезли в городское отделение – там получше, почище… а главное, не им за неё отвечать. Смотреть на то, как беловолосую «ломает», было неприятно и… как—то неудобно.
Шаги, раздавшиеся за дверью, нельзя было перепутать ни с чьими другими.
– Чучельник?! – поразился дежурный. Правду говорят, у Тоэна с головой не всё ладно. Чучельника! Патологоанатома! Он бы ещё окулиста вызвал! – Он—то здесь на кой?
– С живыми я тоже умею обращаться, – Чучельник, как всегда, был жизнерадостен и быстр. При его габаритах соседство с ним было небезопасным. Дежурный отшатнулся, по привычке – хотя Чучельника никогда не сопровождал трупный запах, что бы там ни говорили. – Эта, что ли? Маска в вашем зверинце найдётся?
– Всё в медпункте, – указал Тоэн рукой. Чучельник протиснулся в комнатушку – медпункт – что—то там уронил (но не разбил), и выбрался почти сразу, с тремя масками. Вручил «зрителям». Вид у тех был кислый.
Чучельник отпер дверь «клетки», опустился на колени перед девицей. Осторожно прижал её голову к «подстилке» – коврику на полу – мягко прижал руки, чтобы не вырывалась, заглянул в глаза. Провёл «кисточкой» по лбу, за ушами, осторожно вышел из «клетки», затворил за собой дверь.
– Вызывайте «Скорую», – приказал он, глядя, как вокруг опущенной в пробирку «кисточки» возникает малиновое пятно. – Срочно. Кто брал эту?
– Криссен. Майерт повёз его в больницу, руку она ему прокусила.
– Можете его поздравить, – Чучельник стащил с себя маску. – У него были дочери?
– Нет, вроде, – Тоэну не понравилось слово «были».
– Теперь есть. Он её инициировал.
Дежурный расхохотался.
– Да уж, подарочек… Сейчас вызову.
– Поторопись, – Чучельник разом утратил жизнерадостность. – С ней совсем плохо. Ну—ка, гляну—ка ещё разок…
– Возится с ней, – дежурный смотрел на девицу со смесью отвращения и жалости. – Что в ней такого? У нас такие десятками мрут. Только на этой неделе восемь было.
– Вызовите кого—нибудь из иммиграционной службы, – Чучельник вернулся из «клетки» минуты через три. – Да побыстрее. «Скорая» в пути?
