Открыл ворота, встал перед толпой пьяных советских офицеров прибывших после училища в 72 гв. десантно-штурмовую дивизию ВДВ расквартированную в соседнем Пскове. Военные требовали впустить их в стены монастыря для экскурсии.
Мол, мы будущие защитники Отечества, имеем право…
Алимпий скинул с себя рясу и встал перед молодыми лейтенантами при своих наградах полученных за победы над врагами. У ближайшего к нему офицера попросил его фуражку и прочитав на тыльной стороне его Ф. И. О. предложил ему и остальным пройти в ворота монастыря. И так шёл с фуражкой в руке во главе присмиревшей группы десантников.
Затем пригласил их в свою комнату и до утра беседовал и отвечал на вопросы.
А на прощанье одарил каждого горстью монет. На попытки отказов говорил им: _Берите! На счастье! Это деньги ваших матерей – скоромные пожертвования на восстановление монастыря!
Молодые люди от души благодарили монаха. А позже возвращались и рассказывали ему о буднях армейской службы.
_ Чтобы подорвать экономику жизни монастыря, власти запретили ему пользоваться окрестными пастбищами и покосами.
В это же время приехала делегация зарубежных коммунистических и рабочих партий. И привезли их на экскурсию в Псково-Печерский монастырь.
Ходят иностранцы, восхищаются архитектурой, чистотой и ухоженностью монастырской территории.
И тут, Алимпий, велел монахам открыть загон для скота. Тридцать голодных коров и бык бросились объедать клумбы с цветами на глазах изумлённой иностранной делегации.
В тот же день монастырю были возвращены его выпасы для скота и покосы на зиму.
Много ещё прецедентов в борьбе церкви за своё выживание приводится в этой аудиокниге.
_ Голоса времени. Воспоминания. Письма. Дневники.
_ Звучит песня, знакомая с детства. Душевная, спокойная, светлая.
Вера. Верим. Надеемся. Любим.
Я выключаю плейер.
До новой встречи, радиостанция, с позывным —
«В эфире Радио Вера – светлое радио.»
Уже не буксуют машины у Сузгунской горы.
Перечитывая классиков, ну к примеру М.Ю.Лермонтова, погружаешься в атмосферу того времени с характерами и взаимоотношениями разных социальных групп людей.
Поневоле сравниваешь с «героями нашего времени».
А из репортажей газетчика «Московских ведомостей» и автора очерков «Москва и москвичи» Владимира Гиляровского наблюдаешь, как простые ежедневные новости, дела и события попадают в историю.
И поневоле хочется что-то в происходящем с тобой, с твоими родными и знакомыми посмотреть как бы со стороны, вспомнить о чём-то прожитом, найдя интересное в этом не только для себя.
Вместе с семейными фотографиями храню я конспект моего отца. Это, когда он учился в Свердловском юридическом институте. Петр Максимович Вевчеренков, службе в Армии отдал семь лет: со школьной скамьи, с 1943 по 1950 годы. Потом, после окончания школы милиции, работал на Свердловской ж. д. в железнодорожной милиции в г. Тюмени. (То были годы послевоенных сталинских репрессий, бериевской амнистии и хрущёвских разоблачений культа личности Сталина. Говорят”мир тесен» и верно через 20 лет я студентом встретился с его сослуживцем (его бывшим начальником) который «опознал» меня по фамилии.
Мне шёл второй год, когда отец поступил в юридический институт на заочное отделение. А потом семь долгих лет без отрыва от производства учился. Производство это находилось последовательно – в Тюмени, в селе Вагай, в рабочем посёлке Абатский. Ну и семья т.е. мы с мамой, братом и дедом переезжали вместе с ним.
