Становится теплее. Я с трудом двигаюсь ближе к костру и смотрю на огонь. Языки пламени жадно поглощают ветки. Мысли в моей голове не дают мне покоя. Что же теперь делать?
Я снова вспоминаю брата и всё произошедшее. Неужели это всё действительно правда? Как же я хочу, чтобы всё это было самым страшным кошмаром в моей жизни…
Внезапный дождь с градом прерывает все мои мысли. Ледышки бьют с такой силой, будто меня забивают камнями. Огонь в мгновение гаснет и его тепло растворяется в холодном тумане ночных грёз.
Денис помогает мне подняться и добежать до шалаша. Мы залезаем внутрь. Здесь гораздо теплее, чем я могла бы подумать.
– Никогда раньше не ночевала в шалашах.
– Сейчас у нас нет выбора.
– Он не рухнет от града?
– Не должен. – Денис улыбается мне. – Завтра нам нужно будет выдвигаться в другое место.
Я осторожно ложусь на ветки и прижимаю к себе колени. Мысли дают о себе знать…
– …Денис?
– М?
– Спасибо, что спас меня. – на глаза наворачиваются слёзы. – Извини, что я так взъелась…
– Всё в порядке, Даша. Я прекрасно тебя понимаю и знаю, как всё это страшно.
Я выдыхаю, пытаясь не разрыдаться. Денис ложится около меня.
– Нужно спать, пока у нас есть эта возможность. – говорит парень. – Тебе лучше бы снять мокрую одежду. Можешь надеть остатки моей кофты.
–…Спасибо.
Я без стеснения снимаю с себя кроссовки, носки, а затем и джинсы. Ноги тоже в ссадинах… Руки ноют. Сняв с себя мокрую футболку, я надеваю сухую кофту Дениса и прячу волосы в капюшон. Как хорошо, что она длинная… Прикрыв все свои причинные места, я замечаю, что парень разделся до трусов.
– Прости, у меня нет сменной одежды. – смущённо говорит он.
– Всё нормально. Извини, но это – самое последнее, о чём я буду здесь думать…
– Такая же фигня. Ничего личного.
–…Давай спать?
Денис молча кивает головой. В полумраке я замечаю, что он вымотан не меньше меня.
Я закрываю глаза и меня снова окутывают мысли…
Кирилл, Саша, Рита, простите меня. Это я виновата, что затащила вас сюда. Это я виновата в смерти родного брата… Это я виновата, что всё так случилось…
Если Бог есть на свете, то завтра я проснусь у себя дома… Потом пойду к Саше и Кириллу. Мы будем мило болтать, я буду щекотать Риту, помогать маме печь пирожки и слушать папины разговоры о машинах…
И все мы будем живы и здоровы.
Это сон. Это просто самый страшный кошмар в моей жизни…
И мне просто нужно уснуть и проснуться.
Промывать все свои раны оказалось труднее, чем я могла бы подумать. В некоторых местах кожа покрылась пупырышками и царапинами. Из своего тела я вытащила больше тридцати заноз, что оказалось безумно больно и долго…
В лесу мило поют птички. Я смотрю на своё отражение в воде. Губа рассечена, ранка покрылась корочкой. Нос красный, на подбородке синяки, под глазами огромные мешки. И в душе огромный хаос…
Внезапно мне стало жалко саму себя.
Все мои проблемы, которые были у меня до отъезда сюда, теперь кажутся полной ерундой. Как бы я сейчас хотела просто сидеть на работе, проводить время с родными и думать о том, как заработать побольше денег. А не о том, как выжить…
Осознавая происходящее, я понимаю, что действительно вряд ли смогу выбраться из этой тайги живой. Шансы на то, чтобы найти Сашу, Кирилла и Риту близятся к нулю… Связаться с родными и сообщить о том, что я в относительном порядке – невозможно. Вызвать скорую и полицию – тоже.
Я просто молюсь о том, что мы все встретимся и выберемся отсюда живыми…
