– Удачи тебе.
– И тебе.
Андрей отключился. Как он и думал, продукты запасать надо было до начала карантина. Сейчас это уже проблематично. Он поблагодарил Бога за разумение и уставился в телевизор уже с более легким сердцем. Чайник закипел. Андрей налил себе чай с молоком и достал из холодильника рыбный пирог, купленный еще два дня назад. Купил горячий в пекарне рядом с домом, но его привередливые женщины постоянно придумывали себе диеты, поэтому он постепенно доедал его в одиночку.
Вспомнил про оставленную на дороге машину и посмотрел в окно. Она стояла без колес, на кирпичах. Какие-то идиоты потащили заразу к себе. Глупость и жадность – первые причины любой проблемы. Андрей пил чай и читал бегущую строку, в которой давалась более объективная картина происходящего. Видимо, она была направлена на аудиторию, умеющую читать, и потому была более правдивой. Дуракам же все подавалось в картинках.
«Во Владивостоке объявлена высшая степень экологической опасности. Город находится в полной изоляции с целью недопущения расползания эпидемии». «Транссибирская магистраль объявлена карантинной зоной. Движение транспорта запрещено». «Президент издал указ о введении в стране чрезвычайных мер в связи с распространением эпидемии». Это только то, что разрешили подать в эфир, а на самом деле картина происходящего была намного безрадостнее, но панику допускать никак нельзя.
На кухню зашла младшая дочь.
– Че ешь? – спросила она.
– Пирог. Будешь?
– Давай, пока Катька спит, – обрадовалась дочь.
– Она что, не разрешала тебе есть? – удивился отец.
– Угу. Сказала, что у меня нет силы воли, и я буду толстая, и у меня никогда не будет нормального парня.
– Это у нее сейчас одни парни на уме. Ешь, сколько хочешь, никого не слушай. – Андрей отрезал ей хороший кусок и налил чай. – Неизвестно еще, когда в следующий раз будем есть такой пирог.
– Все так плохо? Магазины не будут работать? – наивно поинтересовалась дочь.
– Я не знаю, как будет, но лучше готовиться к худшему, чтобы не оказаться в сложной ситуации.
– Может быть, и собачий корм не придется есть, – решила Оксанка.
– Может. – Андрей снова посмотрел в окно, словно хотел увидеть в нем подсказку, сколько продлится эпидемия, и вздохнул.
– Не переживай, пап. Все будет хорошо. – Дочь правильно поняла его непроизвольный вздох.
Андрей по-отцовски погладил ее по голове.
– Я не сомневаюсь, Ксюх, что все будет хорошо, но попотеть придется.
Он переключил телевизор на мультфильмы. Ксюха сразу же заинтересовалась ими. Андрей умылся, побрился, оделся и собрался выйти на улицу. Наталья проснулась, услышав подозрительное движение.
– Ты куда? – спросила она с беспокойством. – Не слышал, что ли, про карантин?
– Я только на крыльце постою. Узнаю, как дела, заодно понюхаю, не началось ли у кого по нашему подъезду.
– Смотри домой не притащи, – предупредила жена.
– Я осторожно.
Андрей закрыл за собой дверь на замок. Он не думал, что в городе так рано завелись мародеры, но хотел начать приучать себя к осторожности. Жизнь кардинально менялась, куда она могла повернуться, какие выгоды люди могли искать в приближающемся беззаконии, можно было только догадываться. Он спустился пешком до подъездной двери и в ней столкнулся с Петровичем с первого этажа. Мужчина растерялся и стал неуклюже что-то прятать за спину.
– Привет, Андрюха, – поздоровался он.
– Привет. Чего у тебя там? Ружьишко? – догадался Андрей по размеру чехла.
