Возле гравиплатформы с кассетами кинетических зарядов возился мой знакомый техник, Дженго. Даже когда я подошёл, он на меня внимания не обратил.
– Эй, ты не выспался? – я похлопал его по плечу.
Бывший техник недоумённо на меня посмотрел.
– Ты кто? – спросил он.
От него шла волна уверенности с ноткой раздражения, которую он сам успешно давил. И никакого намёка на то, что он придуривается.
– Я – Дэн, – пришлось напомнить парню.
– Рад тебя видеть, Дэн, – на лице республиканца появилась та же картонная улыбка, как те, что я на утреннем построении наблюдал. – Прости, я тебя не знаю. А сейчас мне нужно идти работать.
Он осторожно обошёл меня, и направился по проходу, где дроны монтировали зарядную станцию.
Для того, чтобы связать воедино все звенья логической цепочки, особого напряжения ума не требовалось. Сначала обработка в распределителе, когда на мозг воздействовали разрядом, потом обработка излучением пирамиды, и как заключительная стадия – непонятная процедура в капсуле. Тут забудешь, как тебя самого зовут, а не только недавнего знакомого. Судя по тому, что сам Дженго говорил, остальные не помнят ничего с того момента, как чужие появились в системе, значит, есть период адаптации – предположим, несколько часов, за который эти воспоминания исчезают. И тогда я тоже должен вот так же ходить и изображать из себя полного придурка, но почему-то всё отлично помню. И в этом заслуга моего таинственного подселенца, который на этот раз сделал что-то полезное – нейтрализовал воздействие, и почему-то не предложил мне поиграть в диверсанта. Может быть потому, что в эту игру, как оказалось, я вполне мог влезать самостоятельно.
Оставалось наконец разобраться, что же такое я подхватил на корабле моего дальнего инопланетного предка, и как эту штуку наконец заставить делать то, что хочу я, а не он. Запоздалое решение, но лучше уж поздно, чем вот как эти остальные пленные, с промытыми мозгами и дурацким выражением лица.
Другую часть помещения занимали обучающие капсулы, именно в такой началась моя карьера охранника, большая часть серых непрозрачных цилиндров была занята, но и свободных хватало. Оставалось только узнать, чему тут учат.
Внутренности капсулы приняли меня как родного, её размеры позволяли свободно двигать руками и ногами, даже подпрыгивать на месте, боязнью замкнутого пространства я никогда не страдал – в космическом боте, где за тонкой обшивкой тебя ждёт вакуум и холод, с такими нервными расстройствами делать нечего.
Послышался гул, сначала очень тихий, он усиливался, и поверхность капсулы вместе с ним начала словно очищаться. Я стоял и одновременно висел среди звёзд, совершенно незнакомых и очень далёких, коммуникационный модуль базы работал, и прогонял информацию через себя, но определить, где я нахожусь, не мог. Гул тем временем распадался на отдельные звуки.
– Дэн, ты нужен нам. Ты нужен нам, Дэн, – шептали звёзды. – Дэн… Дэн…
Звук завораживал. Хотелось закрыть глаза и заснуть, но тут взбудоражился мой подселенец.
– Обнаружено воздействие на долговременную память, – сообщил он. – Провожу анализ возможности слияния.
Может, и вправду кто-то хотел изменить мои воспоминания, не знаю, но то, что они мне в голову залезли – это точно. Стоило присмотреться к любой из звёзд, и я начинал различать планеты. Девять, пояс астероидов между четвёртой и пятой, газовым гигантом, небольшие планеты на дальней орбите, в поясе ледяных астероидов, и многочисленные кометы, пересекающие плоскость эклиптики. Множество Солнечных систем, похожих друг на друга как две капли воды. Казалось, если приблизить изображение ещё чуть-чуть, я увижу купола на Марсе, подлунные города, колонии на Весте и Церере, а главное – населённую людьми Землю.
