– Добро пожаловать, госпожа-а… – протяжно поздоровался он, желая услышать имя гостьи.
– Мосина, – уверенно ответила воительница, – Мосина Икеда.
– Добро пожаловать, госпожа Мосина. Чего желаете? Могу предложить вам мятный чай – успокаивает с дороги.
– Для начала ответь мне на вопрос, – Икеда достала из рукава монету и звонко подкинула старцу. – Что тревожит злого духа с полей?
Старец довольно улыбался, пока рассматривал медную монету, но, услышав вопрос, резко сменился в лице. Он наклонился ближе, прикрываясь от любопытных глаз, что отвлеклись от мирного чаепития.
– Дух этот жесток. Убивает всякого без разбора, без жалости. Досюда пока не добрался, но, боюсь, и к нам скоро сила нечистая нагрянет.
– Что произошло?
– Семья жила в поселении неподалеку. Вот только беда на них свалилась. Дети и жена в одну ночь умерли, только муж жив и остался. Твердил он, что отравились ягодами, да мало ему кто верил, но и обвинять никто не решился. После этого люди умирать и начали. Поля чернеть, а ночью вой невыносимый, полный боли. На всю округу слышно.
– Где мне найти этого мужа?
Старец изумился, широко выпучив глаза. Он вновь покачал головой, краем глаза оглядываясь по сторонам.
– Женился он, на красавице молодой, едва семью успел похоронить, тут же под новую юбку прыгнул и переехал с ней в соседнее поселение, что к северу.
– Как его имя?
Старец призадумался и зашипел, словно имя вертелось у него на языке.
– Мори Огай.
Икеда задумчиво застыла, всматриваясь в одну точку. Её пронзительный взгляд вызывал у старца нетерпеливое жжение в пятой точке, заставляя его всё время дёргаться.
– Простите, госпожа Мосина, – почтительно обратился он, – а вы по какому поводу интересуетесь?
Икеда плавно подняла глаза, взглянув на любопытного старика.
– Я ловчая.
Старец медленно отдалился назад, выпрямив спину и тяжело сглотнув, дабы сбить наплывший ком в горле. Он вновь гостеприимно улыбнулся и, поднявшись, почтительно поклонился.
– Я принесу вам чаю, отдохните с дороги.
Икеда слегка поклонилась в ответ. Тьма за окном сгущалась. Охотница полночи не смыкала глаз, оперевшись о стенку в углу таверны. Она внимательно вслушивалась в ночные вопли, что эхом проносились вдоль ближайших полей. Вопли были столь протяжными, столь леденящими, полными боли и переваливающей ненависти. Они вызывали свист в ушах, что порой перерастал в головную боль.
С первым лучом солнца Икеда вновь ступила на тропу, свернув на север. Ближайшее поселение, что ей встретилось, было весьма нескромным. Обширные сады, вычищенные улочки и множество цветов токкобана, развешанные на тонких карнизах домов. Здесь жили далеко не бедные люди, и меч за поясом уже мало кого удивлял. Икеда обратила внимание на местную корчму, что находилась в центральном квартале. Большая, обширная, больше напоминающая императорский зал, и с самого основания до загнутых краёв крыши украшенная жёлтыми венками. Икеда вошла, осмотрев просторное помещение и заметила, как несколько воинов, сложив свои катаны, опустошают чашку за чашкой жгучего саке. Она прошла мимо них и, словно притянув их взгляды за собой, остановилась у стойки. Корчмарь сложил ладони и наклонился ближе, пытаясь взглянуть в глаза Икеде, но широкая амигаса разрушала все его робкие попытки.
– Желаешь выпить, воительница? – спросил он, продолжая неодобрительно пялиться на её шляпу.
Икеда медленно приподняла амигасу, из-под которой открылись чёрные холодные глаза. Корчмарь наконец отдалился от стойки, робко пожимая задрожавшими плечами.
