– Так вы знаете… – прошептала Элен и склонила голову. Девушка до последнего не хотела, чтобы в ней видели племянницу Наместника и кузину Алтиорема. Коллинс взяла малоизвестную фамилию своего отца, который пользовался ею еще до того, как самому стать Алтиоремом. Но в отличие от Брауна, она не догадывалась о том, что у Кристофа была другая семья до ее рождения, о которой Эмили предпочла умолчать, сказав, что ее отец отправился в иное измерение, дабы избавить этот мир от угрозы, а не ради спасения своего сына.
– Конечно, черт возьми, – горько усмехнувшись, ответил Питер, – я знал. Но так же я знаю, почему ты не хотела никому говорить. Ты сумасшедшая, Коллинс, но ты хочешь быть тем неподкупным полицейским, который служит закону! Не смотря ни на что! Так будь им прямо сейчас!
Сердце забилось чаще. Она почувствовала ту веру и надежность, которую источал Питер. Признанный борец с преступностью, который никогда не поступался своими принципами. Он был чем-то вроде идола среди Очистителей, и сейчас этот человек наполнял ее дух уверенностью и силой, которые готовы были оставить Элен в переломный момент. Но теперь все вернулось на круги своя. Толстая папка с кучей фотографий и записей была протянута в ее руки, и Коллинс с радостью схватила новое дело, даже не задумываясь о том, что оно таит и готовит для нее.
– Спасибо! – Элен живо поклонилась и направилась к выходу.
Браун же устало почесал переносицу, после чего достал из пачки новую сигарету и закурил. Едкий дым быстро заполонил кабинет, погружая его в таинственный горький сумрак, который уже давно стал частью жизни капитана полиции. Сделав пару глубоких затяжек, он непривычно для себя закашлялся, но крепкие удары в грудь быстро выбили задержавшейся в легких дым. Питер не любил видеть Коллинс своими глазами, но он не мог отвергнуть чувство нитевидной привязанности, что тянуло его к ней, ведь она была живым воплощением того, кем бы он стал, не потеряй столь много в начале своего пути.
Большим пальцем он стер плотный слой пыли, осевший на небольшой размытой фотографии, стоявшей на столе. Отец и сын празднуют поступление юнца в академию Очистителей. Самую престижную на то время. Сладкое время, когда Питер Браун еще не представлял, сколь много трудностей ему предстоит пройти. Его друг стал преступником, осквернившим честь своей семьи, и теперь убивал бравых воинов, охранявших порядок и мирное существование граждан. Он никогда не мог понять этого и, дожив до седых висков, не мог признать подобного решения его давнего товарища, Фрэнсиса Штунца.
Им еще предстояло столкнуться в будущем, но перед этим тогда еще молодого бойца настигла целая череда потрясений. Еще один друг детства пропал без вести, а за ним последовал и Алтиорем Кристоф, являвший собой надежду и опору всего мира. Идол, которому поклонялись все, и Питер был первым из тех, кто верил ему. Но он покинул его, оставив растущий, развивающийся мир на хрупких девушек, у которых явно не было сил, чтобы достойно принять его наследие.
Икона, символ, которому по-своему молился Браун, раскололась, и последние люди, верящие в его светлый путь, тоже покидали его. Карьера отца практически достигла своего пика, и новый Алтиорем уже была готова назначить его новым бургомистром одного из безирков, но даже сильнейших человек, чьи сила духа и крепость воли были нерушимы много десятилетий, наконец, сломался. За два месяца до выпуска из академии Питер поехал на черную церемонию прощания со своим прославленным отцом, который верой и правдой служил Ртифу и Кристофу, ради мира и спокойного неба над головой. А теперь он и сам был на небесах, оставив тяжелое бремя на своего сына. Это было несправедливо, бесчестно, низко, но кого было винить?
