На этой фразе Света снова зашлась в истерическом припадке, следователь покачал головой и кивнул маячившему неподалёку оперативнику, чтобы тот налил девушке воды.
– Артём, можно тебя? – тихо сказал Егор и развернувшись вышел из кабинета.
Выйдя на улицу в разгорающийся зной летнего дня, мужчина глубоко вздохнул, стрельнул сигарету у охранника и пошёл к своей машине. Он глубоко затянулся слушая, как трещат угольки внутри папирусного цилиндра, прочувствовал, как ползёт горький дым по ободранному на днях в караоке горлу, как плывёт мозг, давая секунду спокойствия, и прислушался к тому, как разгорается тревожное пламя, говорящее об опасности. Сейчас они пришли в магазин, потом придут на склад. Второй год Егор боролся с расточительностью ребят, просил быть скромнее и жить по доходам, которые определялись прибылью магазина. Потому что стоило такой въедливой заразе, как следователь Попов, ухватить небольшую ниточку, повиснуть на ней как бультерьер, и дальше можно будет размотать всю цепочку до складов в Нидерландах, до контрактов с винными французскими домами, до счетов, петляющих по разным банкам.
Через минуту дверь с пассажирской стороны открылась, на сиденье плюхнулся Тёма и, глянув на Егора, сказал:
– Что делать будем?
– Тёма, ты её трахаешь? – Кречетов вцепился взглядом в бледное лицо товарища.
– Егор, ну чего ты сразу?
– Ничего. Ничего бы не случилось, если бы ты хоть одну юбку обошёл стороной. Она совсем от рук отбилась, она охуела с большой буквы «ХУ». Ты понимаешь, что это вилы, если этот плюгавый придурок сейчас начнёт её крутить и ставить в такие позы, о которых ты даже не догадываешся. – Егор шумно выдохнул. – Она знает, чем ты занимаешься кроме магазина? Только честно.
– Ну как сказать, – натужно выдохнул Плотников, – так.
– Тёма, блядь! Не мнись! Сейчас Локтев припрётся, ты знаешь, там мозгов меньше, чем грубой физической силы. Он вообще не любит долгих разборок, главное, чтобы следователю в табло не закатал.
– Он Светку тоже пялил. – тихо произнёс Артём.
– Вам что баб мало? – выдохнул Егор и, махнув рукой, яростно затушил окурок в пепельнице. – Тёма, объясни мне, за каким хером сдалась вам эта Света? Кто припёр палёную алкашку в наш магазин? Как так получилось?
– Насчёт алкоголя ничего не могу сказать. – Артём покачал головой.
Егор увидел, как сутулая фигура охранника метнулась от магазина в сторону его машины. Мужчина постучал в окно согнутым пальцем и тихо проговорил:
– Там уборщица подслушивает, на стуле у стеночки очень хорошо слышно, что в кабинете происходит. – он коротко глянул на Тёму. – Короче, баба, которая отравилась, преставилась.
– Ну это полный кабздец. Спасибо, дядя Петя. – проговорил Егор и, закрыв окно, повернул голову к Артёму. – Вспоминай, что конкретно ты ей говорил.
– Ну понтовался помню. Она хотела во Францию на курсы сомелье, я сказал, что знаю парочку тамошних тузов винных и лично к ним устрою. Она спросила, откуда такие связи, я ж раньше говорил. Что по профессии тружусь, вроде как юрист. – Тёма потёр лоб. – Ну вот я и сказал, что торгую алкоголем на международном уровне. Лоты, там всякие, покупаю на аукционах и распродажах и так далее.
– Мозг ты свой на распродаже купил.
– Слушай, ну мы дули, может она и не запомнила. Было-то пару раз, но она такая до тошноты липкая, расчётливая, что я её по-тихому Локтеву сплавил. – скривил лицо Артём.
