«0JzQtdGB0YLQvtC/0L7Qu9C+0LbQtdC90LjQtTo=».
Пониже этих символов было пустое место, в котором Сутэго написал острозаточенным, как самое острое лезвие, чёрным графитовым карандашом:
«0JPQu9Cw0LLQvdGL0Lkg0LDQstGC0L7QvdC+0LzQvdGL0Lkg0LzQuNGA».
Аккуратно и тихо достав листы и карандаш с холодильника, взрослый мужчина сел за стол и начал аккуратно выводить. Сначала он нарисовал аккуратный треугольник, затем медленно и чётко начал вырисовывать эти странные символы, перевести которые он не мог. Дорисовав последний символ, он нажал на середину бумаги. Треугольник и эти буковки загорелись жёлтым ярким цветом.
Кими: «Хаджиме?»
Вопросительно задала сонная девушка, которая стояла в проёме двери.
Но мужчина не смог ей ответить, потому что яркий свет ослепил его.
***
Хаджиме: «Ах!»
Мужчина резко проснулся в высокой траве в поле. Вокруг было темно. Он удивлённо дышал.
«Когда я был здесь последний раз, здесь было светло» – прикинул он, и отправился в путь.
Стараясь быстро шагать, он отправился в сторону города, который был построен его предшественниками. Луны не было, но маленькое количество света присутствовало вокруг, хотя его не хватало. Вокруг так же было темно.
Хаджиме остановился рядом с холмом, на котором росло большое дерево, ветки которого означали каждую временную линию. Он посмотрел на него внимательно и пошёл дальше.
«Где же ты, Сутэго?» – вопрошал он, идя вперёд.
Добравшись до этого городка, он заметил, что все дома были похожи, хоть и не одинаковы. Посередине стояла какая-то башня.
«Неужели он живёт тут?» – подумал он про своего «приятеля».
Войдя тихонечко в здание, миновав толстую железную дверь, он начал подниматься по лестнице вверх. Сверху слышались тяжёлые вздохи. Кто-то отчаянно дышал, стараясь набраться воздуха.
«Кому-то больно?» – подумал мужчина, но продолжил подниматься.
Дойдя до верха лестницы, он повернул направо и увидел Сутэго, который был одет в более короткий плащ, всё того же коричневого цвета. Он был повёрнут спиной. Его капюшон был снят. Верхушка головы была полностью тёмного цвета, такие же волосы были у всех Каев. Но ближе к концу они начинали седеть. Седые волосы были слишком ненормально серыми. Это был слишком ненатуральный свет, даже для этого мира.
Наблюдатель что-то собирал на столе и тяжело дышал, совершенно не замечая Хаджиме. Рядом лежала какая-то маска со стрёмной улыбкой и вырезом для глаз.
Хаджиме: «Наблюдатель?»
Спросил он, наблюдая с конца коридора.
Наблюдатель: «А?»
Тот резко дёрнулся и, медленно поворачиваясь, резко одел маску. Улыбка на маске пугала, а чёрные глазницы запали в душу.
Наблюдатель: «Ох! Кай 41! Для чего же тут были двери, незваный гость?»
Дерзко и агрессивно, но в то же время по-доброму, сказал он.
Хаджиме: «Уже как 17 лет я Хаджиме. Пора бы привыкнуть. А то я тоже скоро начну тебя звать по старому имени, от которого ты отказался. Я думал, что ты всегда рад мне, поэтому вошёл без стука»
С сарказмом отвечал мужчина.
Наблюдатель: «Ладно, тут ты прав. Но для приличия надо стучаться»
Хаджиме: «Ну ты же не стучишься, когда наблюдаешь за нами с галёрки»
Наблюдатель: «Хм, тут ты тоже прав. Отчаянно движешься вперёд. Все боятся, а ты тут надо мной шутишь, не страшно?»
Хаджиме: «А почему должно быть? Ты такой же человек, как и мы»
Наблюдатель: «Ещё бы. Ты просто не застал тёмные времена, через которые прошли первые пятеро»
Хаджиме: «Знаешь, у меня сейчас такое ощущение… Ведь ещё вчера моя жизнь была ложью»
