Дальше, как в тумане, на глазах слезы от боли, а я – одной рукой свожу края раны, другой – прокалываю ногу и делаю швейный стежок… Сколько продлились мои мучения – не могу сказать , иногда прикладывался к бутылке и отправлял порцию алкоголя в желудок. Только, благодаря затуманенному алкоголем разуму, я смог сам себя, пусть и криво, но заштопать, обработал сведенные края раны и приступил к перевязке, хотя бинта едва хватило.
Очнулся, когда небо уже серело. Во рту было гадко, нога ныла, но, в целом, все было терпимо. Дальше, нужно помыться и переодеться. Удача улыбнулась при дальнейшем изучении содержимого ящика, который открыл последним. Кроме аптечки, в нем были влажные салфетки, много маленьких упаковок , по одной салфетке в каждой, даже при отсутствии ручья или речки, вполне будет достаточно и их. Решил не медлить, выгреб все салфетки и, вооружившись ножом, двинулся к багажному отсеку, пока не стемнело окончательно.
Подходящих брюк не удалось найти. Мужики, отправляясь в перелет, обычно не заботятся о дополнительных штанах с собой, хорошо, хоть получилось разжиться трусами, носками, нашлась пара подходящих по размеру футболок. Среди женских вещей отыскал что- то похожее на брюки, приложил к себе – по длине вроде подходит, а там разберемся. Старался собрать как можно больше подходящего для меня по размеру и фасону, некоторые вещи решил использовать для перевязки ран в дальнейшем. Завязав в узел ворох вещей, поторопился пробраться обратно в салон самолета, двигаться пришлось уже в темноте.
Для страховки и успокоения, все разбитые бутылки были расположены в том месте, где можно было пролезть ко мне, хруст стекла должен был дать сигнал о приближении кого-то или чего-то. В животе урчало, и тянуло, и я прекрасно понимал о необходимости подкрепиться – организму нужны силы для восстановления. После непродолжительных поисков, удалось найти полуфабрикаты. Завернутые в фольгу и приготовленные для разогрева – порции гречки с курицей и риса с рыбой. Полуфабрикатов было в достаточном количестве, чтобы прожить здесь долго, но был и минус: без работающей морозильной камеры все это богатство придет в негодность быстрее, чем я смогу все это съесть.
Насытившись, позволил себе ненадолго расслабиться, но, в скором времени, запах, исходивший от меня, заставил заняться своей гигиеной.
Провозился очень долго, оттирая себя сначала тряпками, затем использовал салфетки. Наконец удалось сменить повязку на боку и переодеться. Старые вещи постарался забросить ближе к выходу. Усталость и тишина убаюкали меня.
Очнулся, от шороха. Открыл глаза, словно и не спал. Снаружи уже светало, но шорох меня насторожил. Затем, был звук, словно кто- то рычал или хрипел. Снова звук.
–Арх, ыыыыыыы, – прозвучало снаружи, и кто-то, судя по звуку, приближался к дыре в фюзеляже самолета.
– Аыыыы, рррррааахххх, – услышал я, уже рядом с входом. Я не трус, точнее не патологический трус, мне тоже бывает страшно, а пугает в основном неизвестность. И сейчас был именно тот момент, когда неизвестное снаружи – пугало.
Показалась голова… Человек, это был обыкновенный человек. Хотя… клок кожи с затылка свисал вместе с волосами, крови не было. Дальше показался и сам обладатель этой головы. Тело было покрыто изорванной и видавшей виды одеждой, человек это или нет, но он жадно повел носом и издал звук:
– Урх, ар, ыыыыыы, – переваливаясь как пингвин, двинулся к моей старой одежде, снова повел носом и схватил мои плохо пахнущие вещи в крови, и не только, и стал рвать ее зубами и завывать.
