Я кивнул в знак согласия и вот мой внутренний взор снова уставился на мощный и красивый, в мелких радугах водопад.
Шли мы не более часа. Время от времени Мут кидал перед собой болт, хмурился и поворачивал в сторону, обходя сомнительное место по широкой дуге.
Детекор аномалий молчал, дозиметр тоже. Навязчивый фруктовый запах заметно ослаб. Я немного расслабился и доверился своему проводнику.
Голова болела, к горлу то и дело подкатывала тошнота, от чего ноги становились неприятно ватными. Мут же молчал, хмурился и демонстрировал полную сосредоточенность. Лишь изредка он давал команду остановиться, кидал болт и ненадолго зависал, настраиваясь на невидимые глазу частоты.
В целом, лес выглядел спокойным. И всё же, оружие я держал наготове. Памятуя наказ Мута, не собирался палить в любой сомнительный объект, но холодная рукоять оружия придавала мне немного уверенности в сохранности собственной шкуры.
Иногда, на краю сознания мне чудилось чьё-то рычание и высокий голос пожилого человека, почти старика. Слова звучали неразборчиво, но ласково, будто успокаивали и баюкали неразумное, плачущее дитя. И рычание прекращалось.
А еще в голове изредка появлялась картинка. Воспоминание, но сильно разрозненное, бесконтрольное, неподвластное сознательной обработке. Большой корабль стоит на болотистом берегу. Люди суетятся под рыжими небесами. Им страшно, они спешат внутрь. Вот-вот грянет «гром» и обрушится «БОЛЬ», неистовая, шипящая, как кислота.
Заструится по венам, сведёт все члены, наполнит собой бытие и унесет в дремучую безысходность, чтобы спалить в огне. Щемящее чувство сдавленности вползёт в легкие, разорвёт их изнутри… И вот уже мне самому не хватает воздуха для вдоха.
Остался лишь жгучий, чужеродный газ, серый пепел и кислотный туман, раздражающий альвеолы лёгких, заполняющий их и пожирающий те остатки кислорода, что были в них ещё недавно. Из сознания исчезает человечность – ее замещают животный страх, дикая боль и желание спрятаться подальше, забиться поглубже. Ещё глубже… еще… и вот ты уже блуждаешь в лабиринтах небытия, какого-то звериного, наполненного лишь запахами и инстинктами. Это и есть смерть и перерождение в Выбросе Зоны…
Я остановился, подавив позыв тошноты… Встряхнул головой, и картинка рассеялась. Осталось лишь смутное предчувствие чего-то необратимого, надвигающегося неумолимо, но твердо. Теперь я точно знал, как ощущается Выброс, ни разу в реальности его не испытав.
Мут обернулся, посмотрел на меня и, выслушав мои откровения, встревоженно изрёк:
– Псина тебя запугивает. Корабль – скорее всего «Скадовск»: точка торговли на Мрачных Болотах. Не люблю я это место. Гиблое, безжизненное, наполненное всякими тварями. Человека там встретить – шанс один на тысячу.
«Скадовск» стоит на самой окраине болот. Чуть дальше – бывшая база «Чистого неба», севернее – ставший мега-аномалией Сгоревший Хутор, наполненный «Жарками». Там мужики находили редкие артефакты, но я на Болота соваться не люблю после того неприятного случая с вожаком кровососов. Эх, если б не Доктор… то мы бы с тобой Зону не топтали… Конечно, сейчас не время для задушевных разговоров, поэтому, побеседуем об этом позже. А теперь, двинули. – И Мут осторожно зашагал по густому, прелому мху.
Уже на окраине леса я обернулся и заметил в густом кустарнике ярко-белые бусины глаз. Мелкие, флуоресцентные, чертовски осмысленные "фонарики" мерцали нам вслед. По спине пробежал холодок. Волосы на макушке встали дыбом. На секунду мне показалось, что пёс меня "сканирует".
