– Бесо вышел на связь! Они добрались до лачуги Дока, и тот отдал распоряжение «двигаться срочно», как только услышал о токсине пси-кровососов.
И устроившись на матрасе рядом со мной, зачитал сообщение от командира: «При отсутствии противоядия он – стопроцентно смертелен. Жертва умирает от сильнейшего внутреннего кровотечения. А органы, особенно печень и селезёнка – элементарно превращаются в кисель. Конечно, с каждым организмом всё индивидуально, – передавал слова эскулапа «долговец», – но Док говорит, что для полного «размягчения» жертвы, требуется от полутора до пяти суток, в зависимости от исходных физических данных и удельной массы токсина».
– Спасибо, дорогой… – еле прохрипел Мут. – Прямо чувствую, как мне легчает от информации о летальности токсина.
– Вообще, если верить сообщению Бесо, то Док считает, что вам с Красавчиком крупно повезло. Во-первых, потому что вы молоды и здоровы, как лоси. А во-вторых оттого, что кровососы хотели сохранить жертв «свежими» для своих ещё не рождённых деток. Они травили вас токсинами постепенно, лишая способности соображать и двигаться. Вы однозначно, должны были ослабнуть, но не умереть. Во всяком случае, до рождения их многочисленного потомства. Бесо сделала фото, прежде чем сжечь к хренам эту мерзость. И оказалось, что помёт у кровососов в этом году оказался богатым. Док говорит, что ни разу до сего дня не видел кладки с коконами этих созданий. Но обычно они дают от одного до трёх детёнышей за раз. Тут же их было не меньше пятидесяти…Что уже аномально, даже по меркам Зоны. Крупно повезло, что «Долг» вовремя уничтожил угрозу. Иначе бы Болота вымерли по милости этих тварей…
– Итак, я оказался правым, ощущая себя самой большой бутылкой детского питания в мире, – горько рассмеялся Мут. – Радует, что питательная каша из внутренних органов не досталась кровососам, но мне самому-то теперь что с ней делать?
Князь брезгливо сморщился, но парировал:
– Покойники «с кашей внутри» не шутят так мерзко, как ты, брат. Пойду я. У меня с души воротит от твоих аллегорий.
Ещё через час (после укола) Муту значительно полегчало, и он уснул. А когда проснулся, увидел перед собой пожилое, озабоченное лицо Доктора.
– Ну как Вы, молодой человек? Неужто справляетесь сами? Кажется, жар спадает.
– Это после укола, – позволил Мут сомнения в адрес Доктора.
– Да нет, не думаю. Это природная резистентность к токсину пси-кровососа. – поспешил засыпать его научными терминами слегка взбудораженный Док. – Мне нужно взять Вашу кровь на исследования. А потом я всё же вколю антидот, чтобы Вы не мучились. Вашему другу потребуется чуть большая доза и срочное переливание крови. Его сопротивляемость ядам оставляет желать лучшего. Он чудом выкарабкался. Да и Вы имели все шансы остаться инвалидом, если бы Ваши друзья не позвали меня вовремя. Природная сопротивляемость – это, конечно, высокая устойчивость, но всё же не неуязвимость. – Тут Доктор совсем увлёкся и его понесло в дебри.
Но Мут уже давно не слушал. В мозгу пульсировала одна единственная мысль: «Я спасён. Спасибо, Боже. И большего желать было нечего. Никаких научных обоснований, ибо мой мозг, хорошенько прокомпостированный высокой температурой и ядом, хотел только одного – долгого, глубокого сна, без сновидений и боли».
– Сейчас уколю Вас, и можете спать, любимец Богов. – Док извлёк из своего чемодана странного вида шприц, как из фантастических фильмов о пришельцах. – Запрокиньте, пожалуйста, голову.
