Что мне помешало вцепиться в бессовестные и наглые глаза парковщика? Не важно! Мамино воспитание остановило или мелькнувшая мысль о том, что учу его племянницу, но я словно на барьер наткнулась. Уже и пальцы в кулаки сжала, и ногу начала поднимать, а дело застопорилось. Но мое вежливое хамство оказалось намного эффективнее прямого действия: Владислав как-то сник, стал меньше ростом, в глазах мелькнуло сожаление, и он вдруг рассказал о машине.
По дороге домой я размышляю о своём поведении и эмоциях, которые пережила в отеле, и тихо радуюсь, что больше никогда не встречусь с этим человеком. Во всяком случае постараюсь его избегать. Не будет же он ходить на родительские собрания!
От этой мысли бросает в жар. Картина, где здоровенный дядька сидит за первой партой и сверлит меня взглядом, вызывает дрожь в коленках.
Дома сбрасываю с себя всю одежду и бегу в душ. Скорее! Немедленно смыть с себя словесную грязь и... запах мерзавца, к которому я прижималась всем телом, когда сидела на его байке. А он, как назло, пропитывает меня насквозь.
Не могу сказать, что противно. Наоборот, эта неповторимая смесь ароматов кожаной куртки, пропитанной сигаретным дымом, и мужского парфюма будит во мне странные желания. Хотелось прижаться щекой к широкой спине, закрыть глаза и вдыхать, вдыхать до умопомрачения этот запах здорового мужчины. Он так отличается от маминых кандидатов в женихи!
Контрастный душ прогоняет видение. «Пора завести отношения, – решаю я. – Это гормоны говорят».
Действительно, в двадцать три года нужно хорошенько веселиться с друзьями, менять любовников, чтобы понять, с каким мужчиной тебе комфортно, лишь потом заводить семью.
А что делаю я? В универе гнала прочь всех ухажеров, чтобы учиться не мешали. Неудачный первый сексуальный опыт после студенческой вечеринки вообще заставил держаться подальше ещё и от тусовок.
А потом устроилась на работу в школу, где мужчин можно по пальцам пересчитать. Есть, правда, ровесник Илья, но назвать его мужиком сложно: странный какой-то, манерный, капризный, вечно чем-то недовольный. Не надо такого! Б-р-р-р!
После душа сижу в кухне с чашкой кофе и наслаждаюсь моментом. Наконец-то покой, тишина и гармония. Телефонная трель разбивает вдребезги мое мимолетное счастье. С тоской смотрю на дисплей: мама. Пока раздумываю, отвечать или нет, звонок замолкает, и тут же щёлкает смс.
«Немедленно возьми трубку! Иначе я собираюсь и еду к тебе. С ночевкой. Нет на неделю или две», – категорично пишет мама.
Глубоко вздыхаю и набираю ее номер:
– Слушаю.
– Вот так-то лучше. Регина, мы ждём тебя на праздники. Отказ не принимается!
– Мамочка, я так устала! – неожиданно всхлипываю.
– Солнышко, что случилось? – тревога в мамином голосе неподдельная. Она всегда волнуется за свою непутевую дочь.
А у меня словно краник открывается: как на духу рассказываю школьную историю с подробностями. Уже открываю рот, чтобы поведать и о чуть не потерянной машине, но вовремя прикусываю язык.
– О Боже! О Боже! – вскрикивает мама, потом кричит отцу: – Витя, иди сюда! Послушай, что дочка рассказывает.
Она включает вайбер, и я повторяю историю теперь для папы. Он слушает более внимательно, задаёт наводящие вопросы, уточняет детали.
– Кто, говоришь, был следователем?
– Иван Сергеевич Гранин. Знаешь такого?
Мой папа – профессор. Преподаёт международное право в вузе, поэтому хорошо знаком с этой средой. Я могла бы сразу обратиться к нему за помощью, но не стала. Мама подняла бы такой шум, что пришлось бы уйти из школы от стыда.
