Какой-то пылкий юноша, которого она точно где-то встречала, только не могла вспомнить где и когда, принялся умолять ее подарить ему танец, но Тейлор вежливо ему отказала. Ее вдруг привлек чей-то высокий пронзительный смех. Обернувшись, Тейлор увидела коварное лицо Джейн, а потом заметила, что какая-то юная леди бросилась к выходу. Тейлор узнала ее: Кэтрин, младшая дочь сэра Коннана, лет пятнадцати от роду, не старше.
Замужество не изменило характера кузины, и Кэтрин только что стала ее очередной жертвой. Тейлор, глядя на расстроенное лицо девушки, подумала, как низко пали ее родственники: получать огромное наслаждение от жестокости. Ее буквально выворачивало наизнанку, но в теперешнем душевном состоянии она просто не знала, как с этим бороться, и остро ощущала собственную беспомощность и бесполезность. Она и раньше понимала, что не вписывается в высший слой великосветского общества Англии, и, возможно, поэтому всегда витала в облаках и зачитывалась дешевыми романами. Да, она была мечтательницей, как справедливо укоряла ее бабушка, но вовсе не считала, что это так уж плохо. Действительность подчас бывала настолько отвратительна, что одно лишь и спасало: умение отвлечься и помечтать, убежать от реальности.
Больше всего на свете Тейлор любила романтические произведения. К сожалению, единственными героями, которых она знала, были удалые персонажи Даниель Бун[1] и Дэви Крокетт[2]. Их давно уже не было в живых, но романтические легенды, которые окружали их жизни, до сих пор завораживали писателей и читателей.
Леди Эстер говорила, что внучке пора спуститься на землю, поскольку считала, что героев больше не осталось.
Печальные размышления Тейлор были прерваны резким толчком, от которого она едва устояла на ногах. Юная леди Кэтрин неслась к лестнице в состоянии такого отчаяния, что не замечала ничего вокруг.
Тейлор остановила обезумевшую девушку:
– Стойте, Кэтрин!
– Прошу вас, не задерживайте меня! – взмолилась бедняжка.
По лицу ее бежали слезы, но Тейлор не собиралась отпускать ее.
– Успокойтесь, не надо никуда убегать: потом будет еще труднее показаться людям. Вы не должны позволять Джейн так с вами обращаться.
– Вы просто ничего не знаете! – простонала Кэтрин. – Она сказала… она всем говорит, что я…
Тейлор легонько сжала ее руку, чтобы девушка успокоилась:
– Не обращайте на нее внимания. Если вы покажете всем, что вам безразлична и она сама, и то, что она говорит, никто и никогда ей не поверит.
Кэтрин, достав платок из рукава платья, вытерла лицо и прошептала:
– Это было такое унижение! Не знаю, чем я провинилась, чтобы так на меня напуститься.
– Вы молоды и очень хороши собой, – улыбнулась Тейлор. – Вот она и злобствует. Не следовало с ней слишком сближаться – в этом ваша ошибка. Но ничего, вы переживете, как пережила я. Уверяю вас, Джейн уже подыскивает новую жертву, чтобы кого-то сделать несчастным. Собственная жестокость добавляет ее жизни красок. По-моему, это отвратительно.
Кэтрин с усилием улыбнулась:
– О да, леди Тейлор, вы совершенно правы. Кстати, она только что заявила, что вот эти сапфиры, которые сейчас на вас, должны принадлежать ей.
– Вот как?
Кэтрин кивнула:
– Она утверждает, что леди Эстер совсем рехнулась и…
– Меня не интересует, что говорит Джейн! – резко перебила ее Тейлор.
Кэтрин смутилась и, опустив голову, прошептала:
– Она наблюдает за нами.
Тейлор даже не повернула головы: ничего, еще немного, и она вырвется из этого кошмара!
