Мужчины – о себе - страница 11

Иногда мы даже рады открытым столкновениям только потому, что они дают возможность проверить нашу мужественность этим простым старомодным способом.

Вы едете по полосе обгона междугородной автомагистрали. Позади вас появляется водитель и мигает фарами, требуя, чтобы вы убрались с дороги и дали ему обогнать вас. Вы уже и так миль на пять в час превышаете скорость, но он хочет ехать еще быстрее. Пропустить его – означает съехать на более медленную полосу. Это, конечно, неприемлемо, и в вас просыпаются ваши воинственные инстинкты. Так что милю-другую вы игнорируете нахала.

Наконец, вы пропускаете его, но делаете это медленно-медленно, чтобы он подождал еще несколько лишних секунд. В эти секунды вы контролируете ситуацию, а пока вы контролируете ситуацию, вы – главный, вы выигрываете в этом состязании двух противников. В «дцатый» раз вы самоутвердились.

Но когда он обгоняет вас, наступает время реванша. Он косится в вашу сторону; подчеркнуто артикулирует несколько слов, которые нетрудно разобрать. А чтобы сомнений не возникло, показывает оттопыренный средний палец, проносясь мимо на своей тачке. Теперь он мужчина. Вы по-настоящему разозлились. В религиозном аспекте, вы начинаете чувствовать то же, что фарисей (из притчи о фарисее и мытаре, Лк. 18:9–14). Но прежде всего вы чувствуете себя униженным. Ваша мужественность на мгновение усохла. Борьба окончилась не в вашу пользу.

Это вариант старой, как мир, ситуации, помещенной в XX век. Он враг! В вас все зовет к отмщению. Вы мечтаете о машине с достаточным количеством «лошадей», чтобы догнать его. На минуту вы увлекаетесь фантазией, как подходите к нему на ближайшей стоянке («Эй, это ты тут меня недавно обогнал? Повтори-ка, что ты тогда сказал? Я что-то не разобрал!»). Возвращаясь к этой воображаемой сцене снова и снова, вы вкладываете в свои слова все больше сарказма, пока не удостоверитесь, что они способны задеть по-настоящему глубоко. Вы уже видите, как он идет на попятный, может быть, даже извиняется. Но затем вы в конце концов отказываетесь от всей затеи, подумав: он, наверное, вытащит ствол или сделает еще что-нибудь такое.

Мы мужчины, поэтому речь идет о том, лучше ли мы других мужчин. Если да, мы – победители. А победить – это самое главное.

Итак, если бы мужественность сводилась просто к уровню тестостерона и наличию мужских гениталий, проблем бы не было. Но, по-видимому, каждый мужчина в душе знает, что проблема есть, и мужественность – не просто вопрос физиологии или анатомии. Мужественность – это образ мышления, существования и действия. Это социальное указание на то, кто я есть, и чего ждут от меня окружающие. Это вопрос социальной роли. Какое место я занимаю в обществе и насколько соответствую этому месту? Кто я по сравнению с женщинами?

Я полагаю, что мужчины тратят непомерное количество времени, размышляя, подлинна ли их мужественность. Это один из аспектов нашей уверенности в себе, он способен терзать большинство из нас до самой смерти. Сколько умственной энергии уходит лишь на один этот вопрос!

Поиски своей мужественности и ее отстаивание начинаются в самом раннем возрасте. Мне довелось убедиться в этом, глядя, как мои внуки ходят за своими отцами по двору, подражая каждому движению взрослых мужчин. Вскоре мальчики уже бросали мяч, как их отцы, имели такую же, как у них, походку и даже кряхтели, как их отцы. Им было два и три с лишним года, а они уже стремились доказать свою мужественность, для чего нужно было научиться воспроизводить те черты, которые они видели у своих отцов.