– А кто вы?
– Джабхай Маридун… – и чернокожий закашлялся.
– Хронофизик?! – Глаза Ли Инь полезли на лоб.
– Да, – кивнул он. – В этом лагере много ученых.
– Но вы ведь не гражданин Сторна! Как вы здесь оказались?!
– Сдуру приехал в местный университет читать курс лекций. Это только вас, аарн, ваш орден защищает везде и всюду. А меня взяли и не спросили, чей я гражданин.
– Госпожа Ли Инь… – снова привлек ее внимание шепот профессора Бенсона. – Если можете, прошу вас, помогите тем, кто здесь… Здесь столько талантливейших людей. Вчера вот забили насмерть Торва Линсона, вы наверняка слышали о нем – выдающийся математик…
– Слышала… – потрясенно пробормотала женщина. – Конечно, слышала… И его забили насмерть?
– Да… А Сог Маран, биолог, замерз три дня назад в карцере.
– Каждый ученый получит убежище в ордене! – разнесся по бараку гневный голос Тины. – Каждый, кто настоящий человек! Мы никого не оставим гнить здесь. И клянусь вам, что через пару дней в каждый такой лагерь этой гнусной империи наведаются наши легионеры!
Она повернулась к чернокожему физику, с надеждой смотревшему на нее, и попросила:
– Вы всех здесь знаете, не покажете ли мне тех, кто не блатной и не из братии палачей?
– С большой радостью! – появилась на губах измученного человека радостная улыбка. – Почту за честь, госпожа офицер!
И повел Тину по лагерю, собирать отчаявшихся, умирающих людей. Правда, в нескольких бараках десантникам пришлось дать несколько уроков распоясавшейся блатной сволочи, что, несомненно, пошло тем на пользу. Впервые видевшие людей в таком страшном состоянии, десантники едва сдерживались, чтобы не начать стрелять.
К сожалению, без инцидентов не обошлось… В последнем бараке на полу перед входом лежал в луже крови избитый до невозможного состояния человек. Джабхай при виде него посерел и кинулся вытирать кровь с лица несчастного. Десантник-Целитель вколол стимулятор и ему, затем открыл гиперпортал на крейсер и доставил избитого в госпиталь, которому никогда еще не доводилось работать с такой нагрузкой.
– Кто это был? – осторожно спросила Тина плачущего Джабхая.
– Вы, наверное, не слышали о нем… – с трудом выдавил тот. – Син Тирам, композитор.
– Автор «Кантаты Ветра»?! – расширились глаза девушки. – О Благие!
– Бедняга был бы рад узнать, что его музыку слушают и любят даже в ордене…
Взгляд хронофизика переместился в угол барака, где сбилась настороженно поблескивавшая глазами стая блатных, и Тина услышала, как он заскрипел зубами.
– Что случилось? – спросила девушка.
– Именно эти звери и забили насмерть Торва.
– Эти? – внимательно посмотрела в сторону блатных дварх-лейтенант «Бешеных Кошек».
– Эй, сучонка! – загнусавил один из них. – Ходь лучше сюды, пососешь! У мине большой имеется!
Стая поддержала скота дружным ржанием.
– Чмок-чмок… – выдавил сквозь ржание еще один.
– Чмок-чмок, значит? – медленно повторила девушка, ее глаза стали белыми от ярости.
То, что сотворила с ней когда-то банда таких же зверей, снова встало перед глазами. Тина думала, что это навсегда забылось, но нет… Рука дварх-лейтенанта сама собой потянулась к кобуре, и ствол плазмера глянул на нелюдей. «Эй, девка, ты че, охренела?!» – только и успел крикнуть какой-то зэк, прежде чем сгустки плазмы ударили по ним. Блатные завизжали, пытались прятаться, прыгать из стороны в сторону, но все было бесполезно. Меньше чем через минуту только обгоревшие трупы напоминали, что такие-то и такие-то твари когда-то портили своим дыханием воздух Риванга. Тина уронила плазмер, села на пол и разрыдалась. Кто-то из десантников подошел и присел рядом:
