– Я пока вижу лишь то, что тебя что-то мучает! – прервал Ваня друга.
Ваня со Стасом неторопливо шли по мокрой дороге.
Дождь прекратился так же быстро, как и начался. Но потемнело еще больше, словно он собирался с еще большей силой обрушиться на землю.
– Как бы урагана не было! – с тревогой посмотрел на небо Ваня. – В этом году обещают сильные грозы и шквалы. У нас однажды такое уже было – с некоторых домов даже крыши сорвало.
Он несколько раз оглянулся прямо на ходу и, наконец, озабоченно покачал головой:
– И вообще не нравится мне все это…
– Что, крыша у вашего дома совсем слабой стала? – думая о чем-то своем, рассеянно уточнил Стас.
– Да нет… У моего отца руки золотые, если что сделает – то раз и навсегда! Я о другом… Зря они ее так оставили!
– Кого?
– Не кого, а что, – эту плиту с мозаикой!
– Так ведь они ее брезентом укрыли!
– Причем тут брезент? Ее в бронированный сейф сразу надо прятать было! Ты что, ничего не понимаешь?
– Нет…
Ваня посмотрел на Стаса и покачал головой:
– Ну, ты, словно Владимир Всеволодович, в другом времени жить стал! И вообще, что с тобой? Прямо какой-то малосольный приехал! Дома что-то случилось?
– Да нет… Скорее, наоборот!
– Что, на личном фронте? Говори, я тебя, как мужчина мужчину, пойму и не выдам.
– Да какой у меня может быть личный фронт, кроме того, который ты каждый день перед своими глазами видишь! – усмехнулся Стас.
– Я пока вижу лишь то, что тебя что-то мучает! – прервал его Ваня. – И Ленка вся уже извелась от этого… Всякие глупые мысли ей в голову лезут. Мне-то, как другу, хоть можешь сказать?
– Нет…
– Но почему?
– Да потому что я и сам еще толком ничего не пойму… Как только во всем разберусь, сразу скажу. И тебе, и Ленке!
– Ладно… – не очень охотно согласился Ваня и, желая поднять настроение другу, перевел разговор в другое русло: – Тебе хорошо, ты уже определился, и куда поступать, и кем быть.
Стас как-то странно посмотрел на него и ничего не ответил, только стал еще более мрачным.
– А я вот еще не решил, что буду делать после школы! – не замечая этого, продолжал Ваня. – Сначала, наверное, отцу пойду помогать. А то эти браконьеры вконец обнаглели. А после – в армию…
– Дедовщины-то не боишься?
– Ха! Это они пусть меня боятся! – Ваня сжал пальцы во внушительный кулак и показал его другу.
– Что – сам других обижать будешь? – удивился Стас.
– Нет, наоборот! «Блажени миротворцы, яко тин сынове Божии нарекутся», – процитировал Ваня и мечтательно вздохнул: – Представляешь – стать сыном Самого Бога! Так что рота, в которой я служить буду, образцово-показательной для всего полка, а то и дивизии, станет! А может, и по церковной линии пойду… Отец Михаил говорил, из меня неплохой священник получиться может…
– А может, все-таки, в институт?
Ваня отрицательно покачал головой:
– Никак невозможно! На бесплатный вуз не хватит моих знаний, а на платный – денег… К тому же Ленка растет, пусть ни в чем не нуждается, а потом я и с институтом хоть ей помогу!
– Об этом пусть твоя голова не болит! – предупредил Стас. – Со временем я сам о ней беспокоиться буду!
Ваня так внимательно посмотрел на него, что даже приостановился:
– Значит, у тебя с ней действительно все так серьезно?
– А ты как думал? – удивился Стас. – У нас в роду это генетически. Если женятся или выходят замуж, то, как ты говоришь, – раз и навсегда!
– Значит, не только друзьями, но и родственниками будем! – обнимая Стаса за плечо, обрадовано проговорил Ваня и снова беспокойно оглянулся.
