– Все, одел. Выходим.
Они вышли на поверхность и заспешили к поврежденному блоку. Как только они увидели масштаб разрушения сразу связались с Григорием.
– Гриш, тут трындец! Транспортер порвал внешнюю и внутреннюю оболочку. Воздух продолжает выходить. Мы похоже потеряли оранжерею.
– Что значит потеряли? Заделывайте!
– Как заделывать то? Транспортер лежит. Только если убрать сможем заделать.
– Драга! Ты жив. Жив. Головой только об лобовое стекло ухреначился.
– Можешь попробовать поднять транспортер?
– Попробую. Пусть они отойдут.
– Аварийная, отойдите по дальше от транспортер. Попробуем поднять.
– Отходим.
– Драга! Давай, поднимай.
Транспортер заскрипел и медленно пошел в сторону от станции.
– Все, отошел. Идем заделывать. Воздуха много потеряли.
– Вадим, гони весь кислород в оранжерею.
– Понял. Переключаю.
Аварийные рабочие начали восстанавливать герметичность модуля.
– Давай не жалей клея. Еще лей.
– Да течет уже. Ничего. Клади заплатку и прижимай.
– Дыра слишком большая. Воздух все еще выходит!
– Давай вторую рядом. Вот так. Лей и прижимай.
– Гриша, проверь герметичность модуля.
Григорий посмотрел на приборы. Воздух продолжает выходить.
– Ребята, это Вадим. Кислорода больше нет. Давление поддерживать больше не могу.
– Аварийная, где-то травит.
– Так давай сюда еще одну заплатку. Вот прямо на стык клади. Прижимай.
– Гриша, что сейчас?
– Все. Модуль герметичен.
– Вадим подкачай давление в оранжерее. Там пять раз ниже нормы. Попортим все посадки.
– Гриша, нет больше кислорода.
– Когда сможешь пополнить запас? Часа три нужно.
– Блин. А водород есть?
Водорода на станции всегда было много. Он был продуктом распада воды на кислород и водород. Его почти не использовали, но хранили как аварийный запас для водородных обогревателей на случай снижения температуры на станции.
– Да полно.
– Доведи водородом давление в оранжерее до нормы.
– Опасно. Это же бомба.
– Ничего. Выключим там все электроприборы и будем обогревать водородными аварийными обогревателями. Понял меня?
– Понял. Выравниваю давление.
– Аварийная у вас ничего не травит?
– Все отлично. Заклеили.
– Тогда возвращайтесь.
– Понял. Все Олег. Идем.
– Вадик, как у тебя.
– Закачал до нормы. Поставил выработку кислорода на максимум. Надеюсь яблочки еще целы.
– Проверим, когда закачаем кислород. Заблокируй двери на всякий случай. И никому не соваться туда. Небольшая искра и мы взлетим на воздух.
– Уже сделал.
– Я верил в тебя!
Григорий сел на кровать и вытер со лба пот. Он вытянул вперед руки – пальцы тряслись как будто он играл на пианино.
Он посмотрел на экран монитора. Температура в оранжерее упала до десяти градусов.
– Вадик, температура падает в оранжерее. Поддай еще, а то все померзнет.
– На максимуме.
Григорий снова посмотрел на монитор, который показал падение температуры еще на градус. И это не странно. Если обогреватели не работали, то температура упадет очень быстро если учесть, что за бортом минус сто пятьдесят.
– Вадик, что-то не работает. Еще на градус температура упала. Что-то не так.
– Судя по всему два обогревателя из трех не работают. Пойти проверить?
– Давай быстро. Когда их проверяли последний раз?
– Как положено раз в год. Все работало. Выхожу.
– В оранжерее уже плюс 5. Критическая температура.
– Делаю что могу. Да, работает только один обогреватель. Пытаюсь включить второй. Наверно магистраль засорилась или водяная пробка. Нужно снимать его.
