Патроны, водка, махорка в цене,
А на войне нелёгкий труд,
А сам стреляй – а то убьют.
А на войне, как на войне,
Подруга, вспомни обо мне.
А на войне, неровен час,
А может мы, а может нас.
(Останавливается.) Батя песню эту очень любил. (Продолжает петь.)
Комбат-батяня, батяня-комбат,
Ты сердце не прятал за спины ребят.
Летят самолёты, и танки горят,
Так бьёт, ё, комбат, ё, комбат.
Коренев подхватывает:
Комбат-батяня, батяня-комбат,
За нами Россия, Москва и Арбат.
«Огонь, батарея, огонь, батальон», —
Комбат, ё, командует он.
Они поют всё громче, почти кричат:
«Огонь, батарея, огонь, батальон,
Огонь, батарея, огонь, батальон,
Огонь, батарея, огонь, батальон,
Огонь, батарея, огонь, огонь, огонь, – агония…
Входит Асель.
Асель. Профессор просит не орать так громко. Он работает.
Василий. Чего-чего? Не орать? Ты вообще кто такая? Пошла отсюда!
Асель уходит.
Василий. Обнаглела. Профессор… просил…
Коренев. Что это за профессор?
Василий. Её отец. (Кивает на Тоню.)
Тоня. Пойду к нему. Вася, вы и правда, потише…
Василий. Хорошо. (Откладывает в сторону гитару.)
Тоня уходит.
Коренев. А чем он занимается?
Василий. Профессор? Он это… книгу пишет. Воспоминания.
Коренев. О чём?
Василий(саркастически). Наверное, о том, как молодых артисток трахал.
Коренев. Ха! Ладно, не буду мешать. Поеду.
Василий. Погоди, ты чего! Посидим ещё…
Коренев. Надо ехать. Такси ждёт. Завтра посидим. Ну что… до завтра?
Василий. Ладно, до завтра. Пойдём, я тебя… это самое… провожу.
Они идут к двери. Уходят. Возвращается Тоня. Садится. Входит Василий. Хлопнув ладонями, потирает их одна о другую.
Василий (возбуждённо). Слышала?! Вся земля в алмазах! Только бы взяли! Юрка обещал…
Тоня. Нужен ты ему!
Василий. Нужен. Свои люди… вообще… всегда нужны.
Тоня. Ну не знаю…
Василий. Только бы взяли! Будут у нас алмазы. И бабки будут. Заживём, Тонька! Гульнём с тобой, после всего… галопам по Европам! Туда – сюда. Сначала в Турцию – на море. Потом в Париж. На башню залезем… на эту …Эйфелеву, в кабаре посидим. Сходим, в этот… как его… в Лувр.
Тоня. Хорошо бы… Так хочется отдохнуть!
Василий. Отдохнём, Тоня! (Подходит к столу. наливает себе полную рюмку коньяка, залпом выпивает.) Ох и отдохнём же мы с тобой! (Ложится на диван, включает телевизор.)
Тоня уходит в сад. Василий засыпает. Телевизор работает. Тикают часы.
На веранду из сада входят Тоня и Алиса. У них продолжается разговор, начатый в саду.
Алиса. …Молодая… вышла за старого… знаем-знаем… Сидят старухи в студиях, кричат наперебой. (Кивает на телевизор.) Будто, в жизни своей никогда не влюблялись. Или забыли уже про всё. (Подходит и выключает телевизор. Василий просыпается, осматривается, затем встаёт и уходит в дом.)
Тоня. А ты любишь папу?
Алиса. А как ты думаешь? (Подождав.) Я в него студенткой влюбилась.
Тоня. Если бы он не был твоим профессором – ты бы влюбилась?
Алиса. Не знаю. Наверно, нет. Потому, что это был бы другой человек. Не мой учитель. Знаешь, девушки часто влюбляются в своих учителей.
Тоня. И не только девушки. Вон, президент Франции… женился на своей учительнице.
Алиса. Видишь. Даже во Франции. Впервые я увидела твоего отца по телевизору. Шёл круглый стол со звёздами, и он сидел среди них. Общался на равных. Был остроумным, любезным. Привлёк моё внимание. Я тогда поступила на продюсерский факультет. И когда он вдруг появился и стал вести у нас занятия, я сразу влюбилась в него. Мне он казался недостижимой величиной. Профессор! Обаятельный! Со звёздами на ты! А кто была я? Глупая девчонка из провинции. Комплексовала тогда… по разным поводам. Знаешь, что… давай выпьем шампанского?
