Мы можем жить среди людей - страница 31

Как она могла ударить, эта девчонка? Она нарушила сразу несколько законов. Воровство, причинение боли. Как легко выветрилось у нее из головы все, чему учили с детства?

Мокрыми пальцами Эмма заправила волосы за уши – отдельные прядки прилипали к ладоням и непослушно лезли в лицо. Пришлось приглаживать их несколько раз. Прикушенный язык все еще кровил, и от этого к горлу подкатывала тошнота. И голова болела. Надо непременно сходить в медпункт, вдруг это сотрясение мозга? От этого тоже может быть тошнота.

Но сначала надо сообщить донам о выходке Ильи.

Эмма помахала влажными ладонями, еще раз приложила руки к подбородку и решительно направилась к ближайшему дону, уже занявшему свое место на Оранжевой магистрали.

Блинчики у Маши выходили неровные. Такие себе кривоватые уродцы, а не блинчики, но пахли они умопомрачительно. Аппетитно щелкало масло на сковороде, и даже электрический чайник – чьи когда-то блестящие бока сейчас покрывали пятна и следы от грязных пальцев, – даже чайник казался довольным и сытым.

В огромной кружке из нержавейки, тоже когда-то блестящей, дымился заваренный чай. Маленького чайника для заварки на базе не было, как не было и кофейной турки. Впрочем, Таис особенно не переживала из-за отсутствия посуды. Гораздо больше ее волновали продукты и одежда.

Жарили блинчики на самодельной электрической печке. Спираль, проложенная поверх железной панели и подсоединенная к проводу и розетке… Валёк сказал, что это простое и примитивное устройство. Но благодаря этому устройству сейчас можно будет вкусно поесть.

Сыр уже разделили, угостили ребят с Овальной базы. Мальки – Вовик и Ромик – стояли теперь над Машкиной душой и считали румяные кривые кружочки, которые шлепались в большую тарелку. Спорили – кому какой блин. Пихались.

– Первый блин мне, а второй Федьке, без разговоров, – оборвала их Таис, быстренько свернула два верхних блинчика и переложила в свою миску.

– Ага, так нечестно! – нахмурился Вовик.

Ромик дернулся и шлепнул Таис по руке.

Таис тут же отвесила ему подзатыльник и пообещала:

– Еще раз руки распустишь, не так получишь, малек. Понял меня?

– Тай, они же еще дети. Зачем ты так? Пусть бы ели первыми, от нас-то не убудет. – Маша грустно глянула большущими темными глазами и ловко перевернула очередной кружок теста на сковородке.

– Пусть знают свое место. От них тут никакого толку, только забота одна.

– Опять хочешь завести спор: кто больше пользы приносит? Ну, хорошо. Все знают, что без тебя, Коли, Федора и Валька нам не выжить. Но они-то малые, они еще многого не понимают.

– Все они понимают. Меньше надо носиться с ними.

Таис добавила в миску еще пару блинчиков и под яростные взгляды мальчиков ушла в спальню.

Настроение всем испортил Валёк. Как только они пришли, разорался на всю базу. Мол, что это за своеволие такое, почему ни о чем не предупреждают и делают, что хотят? Разве трудно было сказать, куда они направляются? Что должны думать все остальные? Куда пропали двое взрослых людей? Идти искать? Идти выручать?

Целая речь о бестолковости и наглости некоторых на базе. И ни слова благодарности за полный рюкзак еды. И это несмотря на то, что мальки накинулись на сыр и выхватывали куски прямо из-под ножа, которым резала Маша. Сравнивали – у кого кусок больше. Запивали молоком. После разделили буханку хлеба и тоже слопали в два счета. Таис еле успела выхватить пару кусочков себе и Федьке.