Чрезвычайник. Все предельно просто. И впрямь в руках у него была издание какого-то эротического голо-журнала, потому что таких малиновых разливов с алыми вкраплениями по другим поводам не возникает. Что ж, любвеобилен. Был…
Так, фон держится в рамках колебаний. Индексы и коэффициенты ничего не предвещают. Где момент, когда появился координатор? Вот он. Нихрена себе! Это еще что такое?!
Черная клякса… Стоп. Не совсем черная. Темно-серые спиральки, много. Клякса так и сидит на дверях. Он что, стоял перед входом? Зачем? Дальше. Вошел…
У Ивора началось сильное головокружение, что случалось довольно редко. В основном такой эффект появляется в работе с группой, небольшим сообществом. Но только напрямую. Никогда еще самый опытный инспектор Соцрега не сталкивался и даже не слышал о том, что подобное возможно в записи. В записи!
Открылись двери и вошел координатор. Ивор пустил этот фрагмент в замедленной скорости. Теперь стало ясно, что это не совсем клякса – его тело было просто нашпиговано черными цилиндрами разной длины, которые выходи из него под разными углами. Самый толстый торчал из правой кисти. Цилиндры парили темно-серыми спиральками, которые завивались, как причудливые кольца дыма.
Вот он подходит креслам операторов, главный цилиндр скачком удлинился где-то на полметра в обе стороны. Он опускает ладонь на пол. Тут же вся чернота соскакивает с тела и остается на полу. Координатор обессиленно падает на пол. Так, немного переместимся. Сверху видно, что цилиндры расположились спиралью с самым толстым в центре.
Вот встает со своего места чрезвычайник, не успевает ничего сделать. Спираль взрывается. Черные, курящиеся стержни разлетаются в разные стороны. С десяток достается координатору; чрезвычайнику всего одна, но точно в левый глаз. Остальные стержни разделились пополам между двумя операторами, которые теперь стали похожи на вымерших дикобразов. Те концы черных стрел, что не были скрыты в телах, начали буквально чадить копотью, которая неравномерным слоем покрывала все вокруг. Тела извивались, словно их обладатели еще были живы, но полное отсутствие цветовой гаммы, а также нулевые значения индексов говорили об обратном.
А вот это интересно! Копоть, которая все же всосалась в тела тонкими струйками уходила в вирт-шлемы по командными каналам. Отследить дальше ее не представлялось возможным – все-таки не для того служили эмпси-сканнеры. К моменту, когда тела перестали содрогаться, стержни совсем перестали чадить. Вот отрезок, когда все казалось остановившимся. Вот подмога. Вошедшему просто не повезло – переступая порог, он просто коснулся черной спицы плечом. Конец записи.
Ивор медленно стянул шлем и упер костяшки кулаков в виски. Медленными круговыми движениями начал массировать гудевший, как колокол, череп.
– Это диверсия, – сказал он тихо в спины разведчиков, которые успели отойти к окну.
Но напряженная тишина не лопнула водопадом вопросов наоборот, еще больше сгустилась. "Разведка!" – уважительно подумал Тадынски о людях, вернувшихся на свои места.
– Спланированная и притворенная в жизнь неизвестным мне методом, – продолжил он. – Те черные кляксы – суть черные дыры. Поле или излучение, которые наш эмпси-сканнер попросту не зафиксировал и не идентифицировал. Он просто не знал, что подобное существует.
– Вы уверенны? – спросила Гретта Бови.
– Да, – ответил Ивор.
