– Да, будьте добры, – согласился Петр Петрович, отряхиваясь и краснея от стыда и злости. – А впрочем, знаете что, обойдусь! – ответил он и с вызовом вышел на улицу, отправившись домой.
В голове его мелькали стулья и табуретки. Шкафы и тумбочки, которые он обновит, начистив до блеска. Будут как новенькие. «И хрен бы с ними со всеми. Главное прийти домой, а там примусь за работу», – думал он про себя, не замечая никого вокруг. Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем увидел знакомые очертания своей пятиэтажки. Зато он словно чувствовал запах морилки, которым вот-вот покроет ножки очередного стула.
Входя в родной подъезд, он столкнулся с девушкой, которая об него споткнулась, – на лестничной площадке перегорела лампочка.
Петр Петрович был не промах, и заприметил, что неловкая тупица, которая даже не извинилась перед ним за доставленные неудобства, оказалась той самой девушкой, купившей шоколадку перед ним в очереди.
«Время троечников», – подумал он устало, после чего поднялся на четвертый этаж, зашел в квартиру и, разувшись, по обыкновению поставил кипятиться воду в чайнике. Затем он расположил продукты в холодильнике – каждый на своем месте – и пошел снять с себя костюм. Далее по плану было выкурить сигаретку и, выпив чая с лимоном, приняться за долгожданную реставрацию.
Чиркнув спичкой и поднося огонек к вожделенной сигаретке из пачки пахучего «Беломора», Петр Петрович внезапно умер – изношенное сердце отказалось жить по правилам: ловить здесь нечего, значит, отбой.
Последним, что он видел, стали языки пламени, ползущие по скатерти, и ее горящие куски, планирующие на пол, будто бы парашютисты.
– Не повезло, – засмеялся откуда-то взявшийся азиат – тот самый, из магазина. Затем все стихло и затянулось пеленой белого света…
Души Петра Петровича уже не было в его обгоревшем до костей теле. Она прорезала собой вату облаков (во всяком случае, это напоминало облака), и в то же самое время Петр Петрович, понимая, что он уже мертв, наблюдал за живым сгустком энергии как бы со стороны. Он видел все по-новому: вне всяких рамок и непреложных законов физики, теперь смешных, как древний миф. Он понимал, что эта ленточка, похожая на хвостик воздушного змея, и есть его душа – то, что от него осталось.
Одновременно с этим, непостижимым для себя образом он наблюдал события прожитой жизни. Все это происходило со скоростью света, если не быстрее. Наконец он оказался над облаками, на мгновение замер и ринулся вниз. Быть может, ему привиделось что-то еще, но он об этом не вспомнил.
Утром он проснулся в теле Ванечки, напрочь забыв о том, кем был в прошлой жизни. Чего только ни приснится маленьким детям! Хотелось кушать и обняться с мамой.
03 июля 2015 – 10 июля 2015,
Санкт-Петербург.
