Наташа, размораживая в микроволновке блинчики с вареньем, думала о том, что, наверное, зря пошла на усыновление Вани. А ведь пять лет назад, когда стало известно, что она бесплодна, решение казалось таким правильным…
Вздохнув, она предложила Аркадию ненадолго оставить ребенка одного дома и пойти к друзьям, развеяться.
– Одного? – засомневался муж.
– А чего такого? Мы же ненадолго. Пусть вон сидит, книжки читает, к школе готовится.
– Ну не знаю. Давай возьмем его с собой, пусть с Танькиными детьми поиграет, – не особо упорствуя, предложил Аркадий. На самом деле ему было ни до чего сейчас. Он вспоминал, как три дня назад за городскими гаражами, в двухэтажной «заброшке» пустил пулю в лоб своему давнему другу. Другу, с которым они начали заниматься недвижимостью еще в середине 90-х годов. Пулю в лоб.
Их дружеские намерения вести честный бизнес в те смутные времена казались ему сейчас весьма наивными. Поначалу получалось неплохо, но вскоре выяснилось, что совместными усилиями подводить фирмы под банкротство намного интереснее и прибыльней.
Но времена меняются. Кто же знал, что в кризисный год нулевых Аркадий хладнокровно пойдет на убийство друга?
– Ничего личного, Костя, это просто бизнес, – говорит ему Аркадий, как не раз говорил переводчик Володарский, если вы смотрели боевики на VHS, взятые в видеопрокате. – Жаль, когда лучшие друзья негласно превращаются в конкурентов. Очень жаль.
– Да стреляй ты уже!.. – чавкал, глотая звуки, избитый Константин. Лицо в крови, челюсть разбита. Выплюнул осколки зубов и улыбается.
Смотрит в глаза вместо того, чтобы просить пощады. Подзуживает спустить курок. Ждет смерти.
Аркадий не был готов к тому, что видел, и это его пугало.
– Щас, будь уверен. Только глушак привинчу, – ответил он строго и тут же прибавил, как в прежние времена, по-дружески: – Кость, скажи, каково это вот так – тебе страшно?
– Нет, – прошипел Константин, сплевывая жидкость, сочащуюся из ран его распухшего языка. Боли он уже не чувствовал и говорил невнятно, как после анестезии на приеме у стоматолога.
«Одной ногой в могиле, и сидит довольный. Не понимаю!»
– Как же так, дурачок? Я же сейчас в тебя выстрелю, тормозок, – недоумевал он, рискуя потерять самообладание.
– А так… – Костя согнул ноги в коленях, как подросток, устраивающийся поудобнее. Приговоренный к смерти оперся о пыльную стену, от которой несло сыростью. – Иногда признать поражение – это уже победа, Кеша. А деньги забирай… Нахрен мне твои деньги. – Костя выдохнул, спокойно закрыв глаза.
– Аа-а-а-а-а-а-р! – сорвавшись на крик, Аркадий выпустил всю обойму в лоб того, с кем когда-то давно выпускался из школы, пил на брудершафт и даже делил девчонок.
Между тем умывшийся ребенок уже прибежал в кухню и охотно сел за стол, навострив ушки. Пахло разогретыми блинчиками.
– На, поешь, – с фальшивой улыбкой сказала Ванечке мама, обдумывая, каким образом оставить усыновленного одного дома. Честно говоря, она видела в этом отпрыске конкурента себе, любимой. Аркадий его любил, и узнай он, что Наташа вытворяет с мальчиком, ей бы не поздоровилось.
И пока ребенок уплетал полуфабрикаты, а его отец мучился внезапным приступом головной боли, от которой терял последние остатки разума, до Наташи дошло, как она может уделать маленького засранца. Ведь лучшая защита – это, как водится, нападение:
– Мы сейчас пойдем гулять с папой, а ты давай посиди за книжками. Раскраску я тебе еще вчера приготовила, можешь порисовать.
