Итагай тряс головой, пока я расчесывала спутавшуюся за день гриву. Он не любил этого, и я медленно и осторожно распутывала каждый колтун. Прекрасный повод заставить императора ждать.
Конюшенный двор заполняли другие левантийцы, сидевшие рядом со своими лошадьми или о чем-то беседовавшие маленькими группами. Никто за весь вечер не подошел ко мне, даже мои Клинки. Теперь, когда первый огонь победы угас, никто толком не знал, что говорить. Мы победили. Мы захватили город. Перебили врагов, этих ужасных людей, мучивших нас и моривших голодом, но… Ликование отступало, и закрадывались сомнения. Победа ничего не вернула назад, она сделала все лишь запутаннее.
– Не думаю, что мы им нравимся, – донесся голос от соседнего стойла. Конюшни. Домики для лошадей, как будто им непривычен дождь над головой.
– Вот и прекрасно, потому что мне они тоже не нравятся, – последовал тихий ответ. – Когда заканчивается твое изгнание?
– Через половину цикла, а твое?
– Примерно так же.
Дальше вопросов не последовало, но я сомневалась, что причиной стала лишь преданность нашему гуртовщику. В последнее время множество языков сковывал страх.
– Капитан Дишива э’Яровен?
Я повернулась, забыв щетку в гриве Итагая. В дверях стоял широкоплечий левантиец, мощные руки сполна компенсировали недостаток роста. Он был не из моих Клинков и незнаком мне, но это и неудивительно, учитывая, сколько нас собралось в одном месте.
– Да?
– Гуртовщик… Император Гидеон желает поговорить с тобой.
– Я знаю, но кони сами себя не вычистят.
Человек расслабленно прислонился к дверному косяку, мышцы на сложенных на груди руках выпирали еще сильнее.
– Да, но они и не бесятся, если заставлять их ждать.
Я вздохнула.
– Остальной гриве придется подождать, – сказала я, положив руку на шею Итагая. – Но не думай, что так легко отделался. Неприлично ходить с запекшейся кровью и колтунами, знаешь ли.
Левантиец усмехнулся, став похожим на зеленого седельного мальчишку.
– Ну, не знаю, он выглядит довольно лихо, – сказал он, но, когда я обернулась, оказалось, что он смотрит на меня.
– Как тебя зовут?
– Ясс эн’Окча, капитан, – ответил он, сложив кулаки в приветствии.
– Ты очень занят, Ясс эн’Окча?
Его брови поднялись к короткой поросли волос, уголок рта дрогнул.
– Капитан рода Яровен нуждается во мне?
Я сунула ему щетку.
– Его зовут Итагай. Если тянуть слишком сильно, он укусит. Я скоро вернусь.
– Итагай?
Я закатила глаза.
– Моя мать любила истории путешественников и почти каждый вечер рассказывала мне о драконе Итагае. Это не так уж странно.
Ясс рассмеялся, и я позавидовала его беспечному смеху.
– Как скажешь, капитан.
– И ты останешься здесь, пока я не вернусь?
Он ухмыльнулся еще шире.
– Это я могу.
Он смотрел мне прямо в глаза, пока я не прошмыгнула мимо него в темноту. Дверь конюшни закрылась, но я будто утащила за собой его часть, его присутствие ощущалось физически. Всего лишь мускулистая фигура и заинтересованная улыбка, и вот я уже хочу заставить Гидеона подождать еще дольше. Но я все же ушла, не оглядываясь.
Левантийцы во дворе понижали голос, когда я проходила мимо, огибая группы сидевших на камнях мужчин и женщин. Они тоже следили за мной глазами, и мне казалось, что они могут читать мои мысли, видеть рваные, кровоточащие края моей души.
