– Завтра день железнодорожника, будет вручать грамоты победителям конкурса поэзии с нашей магистрали. Номер одноместный в лучшей гостинице, как положено. А о приезде сообщали – видимо, секретарь напутал.
– Срочно переселить в апартаменты люкс. С секретаря спрошу строго. На какой машине встречали?
– Наша «Волга» отдела культуры.
– Вы меня под монастырь подведете – надо было взять мой служебный автомобиль!
– А ему все понравилось. Ехал из аэропорта и все нахваливал наши края, вроде даже песню хочет написать про Читу, про Забайкалье…
– Что вы несете, какую песню? К нам прибыл вице-президент РЖД, а я только об этом узнаю, какую еще песню, вы что, с ума посходили? Срочно переселить в люкс и охрану на все время пребывания!
Короче, Дмитрий Сергеевич Шаханов – вице-президент РЖД. А моя фамилия Шаганов, так неправильно услышанная, навела столько смуты. Извиняйте уж.
«Не учили мы английский…»
Не учили мы английский
И с французским не в ладу.
Водку пили вместо виски
В городском саду.
Там такие были танцы,
Под ансамбль у пруда!
Задвигали голодранцы
Мы урок труда.
Не учили геометрий,
Комсомол не трогал нас,
От фарцовочных поветрий
Участковый спас.
– Дать бы в руки вам рубанки, —
Говорил тогда майор.
У меня теперь он в банке
Неплохой вахтер.
Да, все мы вышли в люди вроде
И не валяем дурака.
Но нет гармошечки в народе
У привокзального ларька!
Да, все мы вышли вроде в люди,
И каждый важно приодет.
И есть икорочка на блюде,
Вот аппетита чтой-то нет.
Пусть не те напитки пили,
И трусы у нас не шелк.
Но девчонки нас любили
Очень хорошо!
А в кармане пачка «Явы»,
В ней немного сигарет.
Эх, вернуть бы те забавы,
Для вот этих лет.
Мчатся гордые машины
По Рублевскому шоссе,
Подмосковные равнины,
Ковыли в росе.
Позову я Клаву, Маню
Вспомнить молодость мою.
Растоплю под вечер баню,
Песню им спою.
«Окунемся в реке, окунемся…»
Окунемся в реке, окунемся,
Примеряя ночную парчу.
Утром ветреным рядом проснемся,
Печь затопим, затеплим свечу.
За грибами пойдем на задворки,
На обед крепышей отберем
И утешимся без отговорки
Одиночеством и сентябрем.
Ненаглядная, так тебя люблю,
Свет сердечный, мое ясно солнышко.
Отведу беду и винца налью,
За тебя не грех, не грех и до донышка…
Не печалься о скором ненастье,
На леса погляди, на зарю.
За неброское русское счастье
Я одну тебя благодарю.
А снежок на дороженьки ляжет —
Это просто приспела зима.
Но покуда со мною ты рядом,
Не застудит мороз терема.
Синицын Коля – кореш мой до гроба!
Конкретный хлопец, друга нет верней.
Мы пригласились, напросились оба, —
На вечериночке даем парней!
Синицын Коля выбрит, как поручик.
Блестят штиблеты польские на нем;
И сигарет купили мы получше —
На вечериночке парней даем!
Синицын Коля виду не покажет,
Но если скажет – после все молчат.
Немного скромный он, пока не вмажет —
Любимец мам, находка для девчат.
Но только нам завидовать не надо,
И не сердитесь, если поздний час:
Уже повестка из военкомата
Четвертый раз разыскивает нас.
Музыкальная школа или футбол
Дед говорит моим родителям: «Отдайте Сашу в музыкальную школу – баян куплю». А в школе той экзамен вступительный, все дети поют «пусть бегут неуклюже пешеходы по лужам», один я голосочком восьмилетним тоненьким – «жил-был у бабушки серенький козлик». Преподавателей мой опус не возбудил должным образом. Не приняли. Папа вечером спрашивает: «Что ж ты не мог, как все, что теперь деду скажем?»
А у меня уже планы свои были – футболом заняться. Футбол это вам не плавание от бортика к бортику изнуряющими часами или гаммы до отупения. Командная игра, с характером – для пацанов самое оно. И стал я защитником в клубе «Москвич» завода АЗЛК в мальчиковой команде 1965 года рождения.
