В просветах между кварталами блеснуло Мраморное море, оранжевое от отблеска небо. Я в восхищении замерла. Удивительный пейзаж длился недолго, так как дома очередного квартала закрыли его. Только короткое видение наполнило меня ощущением почти непередаваемого счастья. Всё как в песне группы «Чайф» про оранжевое настроение.
Мы все ехали и ехали, и на город опустились сумерки. На небоскребах засветилась подсветка. Это было восхитительно.
Не смотря на то, что автобус, следующий по городскому маршруту, останавливался у каждого столба, остановки не объявлялись. Егор слегка нервничал, когда же мы доедем, Он боялся, что мы пропустим остановку. Хорошо, что в моем блокноте значилось, что остановка «Площадь Кадыкёй» у этого автобуса – конечная. Иначе я бы сама начала нервничать.
Уже в сгустившихся синих сумерках мы доехали. Площадь находилась у самого моря, и мы сразу же оказались на набережной Босфора. В эту самую минуту я поняла, что влюбляюсь этот город. За его лениво покачивающийся у причала паром, и турка, что прямо тут же играл на национальном инструменте печальную и красивую турецкую мелодию, за то, что кругом на ступенях и на парапете вокруг него сидели люди. Там было очень много одиночек, влюбленных парочек и целых семей с детьми. Они слушали уличного музыканта и смотрели на море. В нём отражались огни другого берега, подсвеченные минареты мечетей, далекие светящиеся мосты и снующие туда-сюда кораблики. Всё это было очень колоритно и почти по-настоящему волшебно.
Я бы не сказала, что набережная была красивой, как в курортных городах того же Крыма или Краснодарского края. Тут было другое очарование. Это было ощущение самого Стамбула, какой он есть. С его женщинами, закутанными в черное, с живой музыкой, с хихикающими детишками, с нежно воркующими с парочками, словно бы сошедшими с экрана турецкой мелодрамы.
Всё казалось таким выразительным, что даже дыхание перехватило. Очень захотелось сесть так же на ступени, слушать музыканта, смотреть на воду и корабли… Было желание никуда не торопясь, наслаждаться моментом.
Внезапно подумала, что в Стамбул можно и нужно ездить с любимыми. Не только ради шопинга или соприкосновением с культурой и богатой историей этого города, а потому, что тут очень романтично. Кстати, это ощущение необычной романтики города не пропало до самого конца путешествия. Оно осталось со мной даже когда я вернулась после путешествия домой.
Перед поездкой мама, узнав, что я запланировала посещение Стамбула, сильно удивилась:
– Стамбул? Что там смотреть? Это же промышленный город.
В этом она права. Только ощущения масштабной «промышленности» не было. Стамбул был… атмосферный, потрясающий, открытый… как Стамбул. Со своим собственным лицом, характером, поведением.
Именно об этом я подумала, глядя на музыканта. Мы не могли остаться его слушать, так как надо было искать пристань и паром, двигающийся к причалу Ерминю на европейском берегу.
Не так-то просто было сориентироваться. Причалы шли чередой просто. Паромное сообщение в городе отлично налажено, так как город расположен на двух берегах пролива Босфор. Паромная переправа – это транспортная артерия города, которая не прекращает свою активную деятельность весь период навигации. Проблем с тем, как перебраться на другой берег нет, так как паромы ходят часто и до ночи.
Переправы осуществляют разные компании, и не все следуют к той пристани, которая нас интересовала. Мы искали ту, где написано заветное слово «Ерминю».
