Что случилось потом? Разлюбил? Меня или детей?
Наверное, меня. Ведь детей нельзя разлюбить, если уже полюбил. Неважно родные или чужие.
- Почему ты так уверен в правдивости теста, может, это ошибка? - выдавливаю через силу. - Давай снова сдадим анализы, - стараюсь говорить спокойно.
Может еще можно сохранить семью… ради детей.
- Нет спасибо, - отказывается поспешно под давящим взглядом Николь. - Одного раза для позора достаточно!
- Да, - поддакивает подруга в роскошном шелковом халате.
- Я же согласилась на ЭКО, поддержи меня с анализами!
- Мне объяснили зачем ты настояла на ЭКО! – выпаливает муж.
- Я?.. Это же ты! – недоуменно моргаю глазами.
- Ой! Алёна, не переводи стрелки теперь на меня. Ты изменила мне, боялась, что залетела, настояла на скорейшей процедуре. К моменту подсадки уже была беременна левой двойней!
- Левой?.. – не верится, что слышу эти гадости от родного мужа.
Опираюсь о стену, на которой висит рамка с тестом. Пытаюсь дышать, но узкий лиф платья давит.
- В сторону! - Николь проходит мимо, чтобы налить воды из бутылки с минеральной, и оставляет за собой длинный шлейф духов. Чихаю.
Неужели мужу не хватило во мне королевской грации и шика, присущих его любовнице, поэтому он придумал всю эту историю с лжеотцовством? И не хочет сдавать ДНК повторно. Под моим контролем.
Что-то подсказывает, что в первый раз подруга могла поспособствовать отрицательному результату.
Зачем-то разглядываю молодую, соперницу.
Волосы любовницы уложены локонами, тогда как мои выпрямленные и выглядят менее роскошно. Не блестят, одним словом.
Смотрю на сделанную пышную грудь соперницы, внезапно одолевает вопрос, как же она собирается кормить ребенка?
- Убирайся завтра же с девочками! – нервно выпаливает она. Ёжится под моим сверлящим взглядом.
Но я стою, не шевелюсь. В конце концов, пока не развелись, эта кухня и моя!
Заходит няня, отчитаться, что уложила малышек. Её лицо жесткое, неприступное. Заметно, что ей страшно не нравится вся эта мерзкая до отвращения ситуация.
Молюсь, лишь бы Виктория ничего не ляпнула, уж слишком не приемлет несправедливость. Особенно, к своим воспитанникам.
- Как вы можете так поступать с малышками? Они безумно вас любят! – гневно обращается к моему мужу.
- А вы уволены! - за Влада отвечает Николь.
- Вы не имеете права! Меня нанимала Алёна, ей решать.
- Согласны работать бесплатно? – издевательские произносит акула в женском обличии. - Пожалуйста. Но у Алёны нет своих денег. Она же ни черта не работала эти годы. Всё детьми прикрывалась! Нагулянными!
- Неправда, - вспыхиваю праведным гневом. - Я не работала потому, что Лялин просил сидеть и воспитывать девочек, вести дом, за ним ухаживать!
- Поступим так, - голос подает супруг, - Виктория вы уволены. Никто не смеет повышать голос на мою будущую жену. – Переглядываемся с няней. Вот это поворот! Мы здесь никто, а шалава – жена! - Расчет получите на карту. - А ты… – бросает на меня грозный взгляд, – можешь пожить в левой пристройке к дому. До суда. Ты ведь просто так не дашь мне развод через ЗАГС? Устроишь сложности?
Киваю. Да, милый. Я сильно усложню тебе жизнь.
Конечно, я бы могла гордо поднять голову и уйти. Но как мать вынуждена думать о дочерях, их светлом будущем.
Гадливое чувство в груди нарастает. Неприязнь к подруге набирает обороты
- Уходи! Тебе здесь не рады! – издевается Николь.
Разворачиваюсь, гордо иду на выход из кухни.
