– Хорошо, – отозвался капитан.
– А вот еще, едва не забыл, скоро должны выстрелы к «РПГ» подвезти, ты их с ребятами сразу по этажам разнеси. Чтобы не бегать потом туда-сюда. И провода к местам установки фугасов начинай тянуть…
– Понял, сделаем.
– Бывай!
Я повернулся к стоявшему за спиной Васенкову.
– К машинам!
Теперь нам предстояло выехать на соседнюю улицу и, разделив собранных там жителей на три рабочие команды, распределить их по участкам на улицах. И каждой команде обозначить конкретный фронт предстоящих работ. А сделать требовалось много – прорыть многочисленные шурфы под асфальтовой дорогой и установить в них фугасы, откопать извилистые, уходящие за жилые строения оборонительные траншеи и так далее. Дел куча, а времени? Вопрос риторический…
В конце концов на то, чтобы распределить людей, много времени не ушло. «Нарезав» объем предстоящих работ, я со своими ребятами умотал по другим, более неотложным задачам. Следовало еще дополучить одноразовые гранатометы, ручные гранаты, стрелковые боеприпасы, привезти сюда еще сотню выделяемых нам в помощь бойцов из числа добровольческих отрядов и распределить среди боевых десятков и пятерок участки обороны. Да еще толком объяснить им порядок действий.
По приезде в часть выяснилось, что вместо обещанной дополнительной сотни добровольцев нам отряжали всего семьдесят девять человек, да и те, как мне пояснили, появятся позже, так как за речкой на территории полностью выгоревших во время боев дачных участков с ними проводились стрельбы. Так что, дополучив оружие и загрузившись боеприпасами, мы вновь покатили на противоположную окраину города – прошло уже более трех часов, и следовало проверить ход работ, а если что, то и поторопить – близилось время подвоза предназначенных на фугасы снарядов.
– Илья, как тут все? Движется? – Едва увидев медленно бредущего по улице Покровского, я остановил машину и открыл дверцу.
– Движется, движется, – довольно понуро отозвался он, пиная ногой попавшиеся на пути автоматные гильзы, – только медленно.
– Сейчас посмотрим. – Я выбрался из «Жигулей», поежился от внезапно налетевшего из-за домов холодного ветерка и шагнул в первый же приглянувшийся мне подъезд. Захотелось зажать нос – в полутьме подъезда все еще витал остаточный запах некогда царившего здесь смрада. На стенах, на полу до сих пор виднелись черно-бурые, бывшие некогда темно-кровавыми пятна. Их вид разбудил воспоминания; я был одним из тех, кто «прибирался» в таких «зачищенных» ваххабитами домах. Перед мысленным взором мелькнуло: комната – женщина с распоротым животом, и тут же рядом ее неродившийся ребенок, рядом с диваном сухой старик с раскроенным черепом, мужчина с рассеченным горлом и отрезанными гениталиями, девчонка лет десяти…
– Сволочи! – мотнул головой, отгоняя назойливые видения. Почти каждая квартира – трагедия. Район этих улиц в первые же дни оказался буквально полностью вырезан «хоббитами» – так мы про себя иногда называли затеявших резню ваххабитов. И вообще убитых по всему городу было столь много, что ни у кого даже не возникло мысли похоронить их «по-человечески». Трупы вытаскивали из квартир и зарывали в землю прямо здесь, во дворах, в наспех выкопанных братских могилах. А запах гниения витал над городом до сих пор… Признаться честно, произошедшее не укладывалось в голове – все это очень напоминало бы всеобщее одномоментное помешательство… если бы не было столь тщательно продумано и организованно. Впрочем, теперь не важно. Не до того. Пока не до того, а там… там будет видно. Разберемся.
