Обколотый успокоительными, «больной» снова уснул. Во сне он нервно вздрагивал и вскрикивал. Его звала к себе любимая, но мужчина не успевал добежать до нее, как она исчезала. И так длилось бесконечно, как навязчивая мелодия, от которой трудно было избавиться, пока спящий не проснулся в холодном поту. На него странно и со страхом посматривали больные – соседи по палате. В отличие от новенького, они были «ходячими» и спокойно перемещались по палате и коридору. Привязанный Эдуард пролежал еще три дня. Он вымотался, затих и больше не произнес ни слова. Когда с Харитонова сняли ремни, он подошел к окну, открыл форточку и жадно вдохнул глоток свежего воздуха. Потом сел на свою кровать и стал обдумывать план побега. «На окне железные решетки, значит, остаются двери. И надо узнать, есть ли на крышу выход? Бежать лучше ночью. Простыни есть. Что еще? Охранник на воротах общего двора и колючая проволока на заборе – это минус. Надо что-то придумать», – размышлял ученый.
Уже стемнело, когда вихрастый парень с огненными волосами и девочка в платьице в красный горошек зашли в квартиру. Ямайка обработал рану на руке девочки антисептиком, посмотрел, не надо ли ее зашить, и, убедившись, что в этом нет необходимости, наложил повязку. Затем покормил пострадавшую ухой, которую сварил впервые в жизни. Напоил душистым травяным чаем, положив в чашку дольку лимона. Вприкуску к чаю достал из кухонного шкафа пряники.
– Ну-с, маленькая принцесса, рассказывай, кто ты и откуда?
Девочка заулыбалась, и на пухлых щечках появились милые ямочки.
– Меня зовут Катериной, но мама всегда меня называла Котенком. Я сбежала от злой ведьмы – это сестра моей мамы. Она хотела меня заколдовать, а потом сдать в полицию.
– Так-так, а где же твои родители, папа и мама? Они должны были тебя защитить от злой колдуньи.
– Они ушли в вечность, и я с ними теперь встречусь не скоро.
– Так ты, значит, сирота. Причем круглая. Что же мне с тобой делать? Значит, так, Котенок, иди в комнату и начинай там хозяйничать, можешь разложить свои вещи. Я дарю тебе друга.
Юноша встал и принес из кладовой комнаты плюшевого мишку. Девочка протянула здоровую руку, взяла игрушку, прижала ее к груди и побежала в комнату. Через пятнадцать минут она уже крепко спала на разложенном диванчике.
«Вот и правильно говорят: „Спит как младенец“», – подумал Ямайка, накрыл девочку теплым пледом и пошел в душ. Когда лег в кровать, он еще долго не мог уснуть. Наконец задремал, но поднялся утром рано, достал картон и написал на нем маркером: «Верните нам рабочие места!». На других картонах написал: «Нам нечем кормить детей!», «Выплатите пособия», «Долой беспредел, мы это так не оставим!».
Глава 20. «Я готовлюсь к забастовке…»
Было еще семь утра, когда раздался звонок. Аннета нажала кнопку для связи.
– Аннета, дорогая, я готовлюсь к забастовке, дай номера телефонов тех, кого уволили, или сама им позвони. Сообщи, что послезавтра в десять часов утра мы собираемся у ворот шоколадной фабрики.
– Ямайка, это ты, что ли? Я не включила видеосвязь. Я еще спала.
– Я! Я, Аннета, давай подключайся!
– Хорошо, хорошо! Только я хочу знать, есть ли у тебя разрешение на этот митинг?
– Конечно нет.
– Тогда я тебе ничем помочь не могу. Это противозаконно!
– Ну и ладно, я сам справлюсь!
– Ямайка, не надо, попадешь в беду, не влезай в это мероприятие, прошу тебя!
