Мы здесь, чтобы победить: семь историй о лидерстве в бизнесе и спорте - страница 20

Если бы в этот момент рядом оказался чек-пойнт, я бы, не задумываясь, сошел с дистанции. В тот день из двухсот участников не дошли до финиша шестьдесят, в том числе и мой друг Андрей Добрынин, – так что в этом поступке не было бы ничего зазорного. Но зарегистрировать свое поражение можно лишь в ближайшем населенном пункте, до которого хочешь не хочешь, а надо еще как-то пробарахтаться 15 километров. Беда не приходит одна: вскоре у меня закончилась вода. И тут мне явились ангелы-спасители. Они, правда, почему-то были верхом на горных мотоциклах и говорили по-немецки, но мне было уже все равно. Главное – что они поняли слово wasser. Я залпом выпил полтора литра жидкости – вода к тому же оказалась еще и с изотоником. Судорожные состояния в мышцах ушли, организм получил передышку, адаптировался, поймал какой-то баланс и вдруг…

Если бы эти небесные байкеры сказали мне, что я еще девять часов, почти два марафона подряд, буду бодро бежать по горной местности, я бы счел это издевательством. У меня еще ни разу не было такого случая, чтоб из полного коллапса я выходил в суперактивный режим. Но на этот раз организм меня удивил, как никогда. Из каких-то неведомых глубин он извлек столько сил, что всю вторую половину гонки я пачками обгонял людей, которые явно готовились к этой дистанции гораздо серьезнее меня. Финишировал со временем 16 часов 38 минут 57 секунд. Тринадцатым по счету. Можно было, конечно, кого-нибудь вперед себя пропустить, но я не суеверный.

Все-таки удивительно, как круто эволюционировало наше бизнес-сообщество всего за двадцать лет. В девяностые и даже в начале нулевых слово «терпение» имело стойкую негативную коннотацию. Боль, страдания, неудобства – это удел дураков. Настоящие пацаны берут от жизни все и никого не спрашивают – даже самих себя. Здоровье не ценность, для хорошего самочувствия всегда есть алкоголь, занятия спортом простительны лишь в качалке – чтобы было чем морду набить, если что.

Теперь все ровно наоборот. Грубые удовольствия – удел маргиналов и неудачников. Ездить на непомерно дорогой машине и носить на руке часы за 200 тысяч долларов – моветон. Раньше тебе не доверяли, если с тобой нельзя нажраться, теперь тебе не доверяют, если у тебя морда опухшая и живот пора на тележке возить. Теперь занятия спортом – особенно на выносливость – хорошо тебя характеризуют в глазах начальства, коллег, партнеров. Появилась даже отдельная категория Ironman-пижонов – тех, кто кое-как вымучивает «железную» дистанцию, тут же разукрашивает свое тело победными татуировками и на полную катушку использует этот факт для карьерного роста.

Когда я в 2010 году первый раз принял участие в гонке Ironman, в России было всего десять человек, которые успешно преодолели эту дистанцию. Сегодня их количество уже исчисляется сотнями, а скоро счет пойдет на тысячи. Команды по триатлону создали топ-менеджеры «Сбербанка», Сколково, ММВБ. У нас в New Russia Grouth тоже появился свой клуб любителей длинных гонок. Называется «Angry boys» – с прикольной зубастой, очень сердитой матрешкой на логотипе. А посвященный триатлону сайт www.trilife.ru, который мы открыли пару лет назад, уже уверенно держит аудиторию в 5 тысяч уникальных посетителей, и их количество постоянно растет.

Нет, для меня это не миссионерство и не жажда лидерства. Просто я люблю делиться с окружающими людьми положительными эмоциями и новыми смыслами. Мне нравится объединять единомышленников, обогащать их знаниями, создавать тусовку вокруг позитивных явлений. Сейчас, например, мы вместе с моим другом, коллегой и выдающимся предпринимателем Леонидом Богуславским пытаемся заземлить Ironman в России.