– Доверенные, готовы ли вы войти в Енд?
На обочине стоял Вопрошающий. Уимон не видел его после первой встречи. После того, как дети поприветствовали его, Вопрошающий подошел к Уимону и спросил:
– Мальчик, почему ты не приветствуешь одного из Высших как подобает?
Вокруг Уимона образовалось пустое пространство, а в детских глазах, устремленных на него, возникло выражение, которое часто встречается у детей, наблюдающих за тем, как взрослые сурово наказывают товарища, который совершил нечто запретное. Из-за спины Вопрошающего появился Старший Доверенный от их куклоса.
– Простите его, Высший, этот ребенок идет не за Предназначением. Он еще слишком мал… – Доверенный запнулся. Пара щупалец, которые, как разглядел Уимон, заканчивались чем-то, напоминавшим маленькие глазки, осталась направлена на него, а остальные живо зашевелились, оглядывая своими псевдоглазками попеременно всех находящихся рядом с ними.
– За чем же он идет?
Доверенный ответил:
– Он был оцарапан Барьером и долго болел. Но сейчас выздоровел. Мы ведем его к Контролеру.
Вопрошающий вновь повернулся к мальчику, напряженно шевеля всеми своими щупальцами. А потом произнес:
– В таком случае ему нет необходимости присутствовать при моей беседе со Следующими за Предназначением.
Уимона поволокли куда-то в темноту, даже не дав попрощаться с новыми приятелями. И вот теперь новая встреча…
Мальчик шел вместе со всеми, стараясь не вырываться вперед и не слишком отставать. Но вот дорога сделала поворот и над группой детей пронесся восхищенный вздох. Уимон отпрянул в сторону, выскочил на обочину и ошеломленно разинул рот.
Енд был чудом. Вниз сбегала прямая как стрела дорога, переходящая в идеально ровную поверхность. Вся долина была выстлана матово поблескивающими под яркими лучами осеннего солнышка шестиугольными металлическими плитами. В центре замощенного пространства возвышался… Дворец. Конечно, Уимон не знал, как это называется, но стройное скопление кубов, шаров, прямоугольников и воздушных решетчатых металлических конструкций вызывало ощущение… благоговения. Он замер от восхищения и… тут же полетел на землю от чувствительного толчка. А злобный детский голос прорычал:
– Что он здесь делает?
Уимон упал довольно удачно, на кочку с пожухлой травой. Но не успел подняться на ноги, как над ним навис сердитый Итакр.
– Твое место сзади, с твоими вонючими родичами, сопляк, а не со Следующими за Предназначением. – Он занес кулак, собираясь добавить самозванцу.
Уимон зажмурился. Опять раздался скрипучий голос Вопрошающего:
– Желающие Возвыситься должны сдерживать эмоции. Ибо эмоции притупляют разум. А без разума нет Возвышения.
Итакр испуганно отдернул кулак и, торопливо поклонившись Высшему, выросшему рядом с ними будто из-под земли, бросился догонять колонну, даже не замедлившую шага. А Вопрошающий пристально разглядывал Уимона всеми своими глазками, а затем отвернулся и двинулся вперед скользящим размеренным шагом. Мальчик подождал, пока он отойдет подальше, а потом поднялся и побрел в обратную сторону. Енд больше не казался ему великим чудом. Да и по поводу Возвышения у него появились свои мысли. Если Возвышение делает людей похожими на этого Вопрошающего, то Уимону совсем не нужно это самое Возвышение.
И все же Енд оказался удивительным местом. Когда вечером они устраивались на ночлег в странном куклосе с металлическими стенами, мягкими и теплыми на ощупь ворсистыми постелями вдоль стен и ярко светящимися шарами, свисающими с высокого, затемненного потолка, мальчик просто устало рухнул на одну из постелей и провалился в глубокий сон. За день ему встретилось столько всего, что у него уже не осталось никаких сил удивляться новым чудесам.
