Кэролайн нахмурилась. С ее стороны было бы бестактным не ответить на вежливо заданный вопрос, но она не была расположена сколько-нибудь подробно рассказывать о себе, пусть даже самым изысканным джентльменам. Если ее планы осуществятся, то пробыть в Лондоне ей предстояло всего лишь несколько дней, и в ее намерения не входило заводить дружбу с кем бы то ни было из англичан. Но, похоже, ей никуда не деться от ответа – такое ожидание было написано на лицах обоих мужчин. Придется что-то сказать.
– Моя матушка умерла много лет назад, – наконец произнесла она. – Мы переехали в Бостон, когда я была совсем маленькой девочкой. Меня вырастили мои дядя и тетя, и я всегда называла мою тетю мамой. Да и как не называть? Она воспитала меня. Так было проще… по существу это верно, – добавила она, задумчиво глядя в окно экипажа.
– И как долго вы пробудете в Лондоне? – спросил Бредфорд. Подавшись вперед, он крепко сжал свои большие сильные руки, взволнованно ожидая ответа.
– Черити собирается появиться на кое-каких званых вечерах, – ответила она, уклоняясь от заданного ей вопроса.
Бредфорд нахмурился, не услышав точного ответа, и снова спросил:
– Сезон уже скоро начнется. Неужели вы не хотите попытать счастья?
Он сделал над собой усилие и повел беседу в вольном тоне, убеждая себя, что отнюдь не хочет опровергнуть ее провинциальные ожидания. Она была женщиной, и поэтому ей должно быть привычно говорить в такой легкомысленной манере.
– Сказать по правде, я не думала ни о чем подобном. Я уверена, что Черити будет в восторге от приемов.
Она, нахмурившись, взглянула на Бредфорда, и он поразился силе ее взгляда. Пожалуй, этот прямой взгляд мог привести в замешательство любого мужчину, но не Бредфорда. Герцог достаточно повидал и пережил, чтобы его мог выбить из колеи взгляд совсем юной особы. И все же он был встревожен своей совершенно необычной реакцией. Боже, он ни разу в жизни еще не был столь ошеломлен и потрясен женщиной! Что же это такое с ним происходит? Когда их взгляды встретились, он всем существом почувствовал волну жара, исходящего от этой стоящей на коленях женщины. Она смотрела на него прямо и совершенно невинно, но в ее взгляде Бредфорд, жизнь которого отнюдь не была согрета женским теплом, читал обещание ласки и нежности.
Их взгляды встретились. Миг молчания нарушил мистер Смит, который, кашлянув, произнес:
– Так вы не очень-то ждете предстоящего сезона, не так ли?
Кэролайн показалось, что он сам был совершенно ошеломлен неделикатностью собственного вопроса.
– Я об этом просто не думала, – ответила Кэролайн. Она улыбнулась и добавила: – О, мы наслышаны таких историй о здешнем обществе! Говорят, оно состоит из чопорных, обособленных групп людей, и любому новичку приходится быть очень осторожным. Черити очень боится сделать что-нибудь такое, что в первый же ее выход шокирует моего отца. Понимаете, она хочет быть безупречной.
Голос ее звучал несколько сдавленно, и Бредфорд чувствовал себя все больше и больше заинтересованным.
Мистер Смит произнес:
– Уверяю вас, дорогие леди, что весь Лондон только и будет говорить о вас.
Слова эти прозвучали напыщенно и самодовольно. Он полагал, что его собеседница воспримет их как комплимент, и был крайне смущен, когда Кэролайн уныло кивнула и нахмурилась.
– Именно поэтому Черити и беспокоится за меня. Она боится, что я сделаю нечто ужасное по меркам здешнего общества и об этом узнает весь Лондон. Понимаете, что бы я ни делала, я всегда попадаю в какие-нибудь неловкие ситуации. Моя мама зовет меня бунтовщицей. Боюсь, что она права.
