– Нэ надо шютыть, дэвочка.
Я обернулась. Еще один джигит целился в меня из «ТТ».
– Чего вы хотите, ребята? – оценив ситуацию, я решила сменить тактику. – Вы, наверное, меня не за ту принимаете.
И тут передняя дверка «Опеля» с тонированными стеклами открылась, выпуская наружу очередного «дитя гор».
– В чем там дело? – недовольно бросил он. – Давай ее в машину.
Его произношение было намного чище, чем у двух других собратьев.
– Ну? – меня тут же ткнули стволом под ребра.
Мне ничего не оставалось делать, как подчиниться.
«Опель» резво рванул с места. За рулем сидел тот самый азербайджанец, с которым я «познакомилась» сначала. Рядом с ним, на пассажирском месте, расположился кавказец, видимо, считавшийся у них за лидера. Несмотря на стойкую жару, он был в твидовом пиджаке, а в его правой руке я заметила коробочку мобильного телефона. Вполне возможно, что это и был сам Ахмед Джафаров, иногда именуемый просто Джафар.
Я находилась на заднем сиденье «Опеля» в обществе обладателя «ТТ», который прочно держал вышеоговоренное оружие возле моего правого бока. Он был наиболее носатым и наиболее чернявым из всей троицы. Таких, как он, наша российская милиция чаще всего и принимает за отъявленных террористов. Скосив глаза, я заметила еще одну деталь. На запястье руки, в которой носатый держал пистолет, было вытатуированно имя «Кариф». Что ж, уже неплохо. Я теперь знала позывные одного из них.
Вступать со мной в переговоры азербайджанцы явно не собирались. Все трое насупленно молчали, а «твидовый» и вовсе стал прихрапывать. Умаялся, бедняга. Сморило его.
Однако погрузиться в объятия Морфея ему не удалось. Из дремоты кавказца выдернула переливчатая трель телефона. Он тут же поднял руку с коробочкой и, нажав одну из кнопок, приложил ее к уху.
– Слушаю. Да, все в порядке. Конечно, Джафар. По-моему, это и есть та самая девчонка, что крутилась возле Толика последние дни. Уверен. А хрен его знает. Все понял. Уже едем.
На этом он закончил переговоры и выключил мобильник.
– Гатовься к сэрьезному разговору, крошка, – бросил он мне через плечо.
– А кто звонил?
Я уже поняла, что «твидовый» – это не Джафар. А вот звонил-то как раз предводитель азербайджанской мафии. Толиком кавказцы, скорее всего, называли Ляпишева.
– Не твое дело, – грубо ответил тот.
Носатый, желая выслужиться, незамедлительно с еще большей силой вдавил мне свой «ТТ» под ребра.
– Нэ вякай, да? – сказал он.
Я благоразумно заткнулась, не желая их лишний раз злить.
«Опель» выскочил за город и понесся по проселочной дороге. Вскоре я поняла, что мы едем к дачам.
Так оно и оказалось. Через некоторое время мы остановились возле двухэтажного строения с участком. Дачка Джафара (а в том, что мы прибыли именно к нему в гости, я не сомневалась) по новым меркам была довольно скромной. Во всяком случае, она мало чем отличалась от большинства других, расположенных в округе. Вот только стояла немного особняком.
– Приехали, – сказал водитель, заглушая мотор.
Но машину мы сразу не покинули. «Твидовый» обернулся назад и сказал что-то Карифу на непонятном мне языке. Тот тоже ему ответил на родном наречии. Единственное, что я поняла из слов Карифа, так это, что «твидового» зовут Рамзес. Это тоже надо взять на заметку. Ибо по тому, как Рамзес разговаривал, да и вообще вел себя, я поняла, что он занимает не последнее место в бригаде Джафара. Наверняка один из тех, кто составляет ближайшее окружение азербайджанского «папы».
