* * *
У меня нет намерения защищать атеизм, но я признаю, что не могу видеть столь же ясно, как другие и как того желал бы, доказательств благого замысла во всем, что нас окружает, и в нас самих. Мне кажется, что в этом мире слишком много страданий. Я не способен убедить себя, что милостивый и всесильный Бог преднамеренно сотворил паразитических насекомых Ichneumonidae для того, чтобы их личинки питались, изнутри живьем поедая гусеницу, или что кошка должна играть с мышью… С другой стороны, я не могу согласиться с точкой зрения, согласно которой эта удивительная Вселенная и особенно человек в его глубочайшей сути являются результатом бесконтрольной игры грубых сил. Я склонен усматривать во всем результат действия предписанных законов, а детали, положительные или отрицательные, приписывать работе того, что мы называем случаем.
Чарлз Дарвин
* * *
Истинный реалист тот, кто верит одновременно и в Бога и в дьявола и готов попытаться, с должным смирением, распутать хоть крошечную часть удивительного клубка их творения, которым является наша Вселенная. Он не может ограничиться только своими чувствами, он должен прибегнуть к своему разуму.
Робертсон Дейвис
* * *
Бог, признаваемый наукой, должен быть Богом исключительно универсальных законов, Богом, который занимается оптовым бизнесом, а не розницей. В своих действиях Он не может учитывать интересы отдельных людей.
Уильям Джемс
* * *
Я думаю, что эта Вселенная является единым существом, все части которого – различные выражения одной и той же энергии, и что все эти части связаны одна с другой, а значит, составляют единое органичное целое. (Это физика, я полагаю, так же как и религия.) Части эти изменяются и уходят, или умирают – люди, народы, скалы и звезды, ничто из этого не представляется мне важным само по себе, а только в общей совокупности, как некое целое. Это целое во всех своих частях настолько прекрасно и ощущается мною настолько сильно, что я просто не могу не любить его и не воспринимать как нечто божественное. Мне кажется, что все это в целом достойно более глубокой любви и что обратить свою любовь на этого единственного Бога, а не на себя самого, не на человечество, не на свойственные людям мысленные образы или абстракции, которые мы называем духовным миром, – значит обрести мир, свободу и, скажем так, некий род спасения души. Думаю, что наша прерогатива и наше счастье – любить этого Бога за его красоту, не требуя и не ожидая любви от него. Мы для него значения не имеем, это он важен для нас.
Робинсон Джефферс
* * *
Проблема в том, что Бог в этом сложном, физическом смысле ничем не напоминает Бога Библии или любой другой религии. Если физик говорит, что Бог – это другое название постоянной Планка или что Бог – это суперструна, то нам следует понимать это как образное выражение, смысл которого заключается в том, что природа суперструн или значение постоянной Планка являются глубокой загадкой. Совершенно очевидно, что такой Бог не имеет никакого отношения к существу, способному отпускать грехи или прислушиваться к молитвам верующих, к существу, которому не безразлично, начинается священный день отдохновения в пять или шесть часов вечера и полностью закутана женщина в чадру или часть руки остается открытой; и никакого отношения вообще не имеет к существу способному вынести смертный приговор собственному сыну чтобы искупить грехи этого мира, совершенные до и после рождения сына.
