Мюзиклы. Знаменитые и легендарные - страница 27

Этот фильм – скорее комедия с ревю и пением, нежели мюзикл. Действие начинается сценой утреннего туалета голдвиновских гёрлс, одетых школьницами. Девушки ритмично поднимаются из своих постелей, говорят несколько рифмованных фраз в камеру (крупные планы), драпируются в покрывала, натягивают высокие ботинки, спускаются по лестнице и погружаются в воду бассейна. Там они образуют несколько геометрических фигур, что-то вроде балета в воде. Затем они выходят из воды, скользят по спуску и поднимаются по шведской стенке… Сложный, непрерывный номер длится без пауз и перерывов до тех пор, пока в кадре не появляется Эдди, звезда фильма.

Снова и снова нас поражают великолепные находки Басби Беркли. В мексиканском кафе голдвиновские гёрлс показывают гигантскую черепаху. При этом руками они изображают открывающиеся и закрывающиеся черепашьи глаза, в которых всякий раз появлялось новое женское лицо. А в финале тот же ансамбль изображает грандиозную голову быка.

В «Римских скандалах» Эдди Кантор исполняет роль жителя города Западный Рим (штат Оклахома), который пытается изгнать из города зарвавшегося мэра. Одержимый борьбой с ним, он начинает представлять себя в античном Риме. Там его продают как эфиопского раба (Эдди загримирован на манер Эла Джолсона), и он попадает в окружение Цезаря. Эдди, человек из оклахомского Западного Рима, просвещает императора из итальянского Рима насчет американского образа жизни и фигуры Микки-Мауса. Наконец умный раб становится дегустатором блюд при дворе императора. Пробуждаясь от сладкого сна, Эдди уличает мэра Западного Рима в коррупции и становится героем города.

В фильме смешиваются две временные эпохи. Вначале Эдди, бездомный гражданин американского города, хочет построить себе жилище. Этому сопротивляется мэр, который всеми правдами и неправдами стремится заключить Эдди в тюрьму. Песня «Построй маленький дом» Эла Дюбина и Гарри Уоррена переходит в танец бездомных людей с Эдди во главе.

Кульминацией «античной части» фильма становится сцена «Нет больше любви», которая разыгрывается на рынке рабов. Беркли поставил толпу очаровательных девушек на высокий подиум. Их внимательно разглядывают покупатели. Позже Беркли с гордостью подчеркивал, что в этой сцене он сыграл злую шутку с чопорной американской цензурой. Ведь девушки на подиуме были совершенно голыми – единственной одеждой им служили длинные светлые волосы, опускающиеся до середины бедер. (История киномюзикла является также историей борьбы против американской цензуры. Снова и снова деятели этого легкого жанра пытались одержать маленькие победы над чопорной цензурой и одерживали их там, где этого меньше всего ожидали. Чаще всего это удавалось Эрнсту Любичу и Басби Беркли, в 1940-е годы к ним присоединился еще и Артур Фрид.)

В 1932 году Беркли хотел вернуться на Бродвей, поскольку Голливуд охладел к мюзиклу. Что такое отсутствие интереса к жанру, которому киноиндустрия совсем недавно служила с таким пылом, почувствовали даже такие мастера, как Эрнст Любич и Басби Беркли. И несмотря на это, Дэррил Ф. Занук, шеф компании «Уорнер бразерс», решил еще раз попытать счастья в мюзикле. В 1927–1928 годах его компания находилась на грани банкротства. С приходом в кино звука ее дела поправились, но затем она растратила почти все деньги, накопленные во времена музыкального бума. Фирма «Парамаунт», для которой работал Любич, тоже не рассчитывала на большой успех. Сэм Голдвин приостановил постановку серий с Эдди Кантором. МГМ зарабатывала деньги не с помощью «Бродвейской мелодии», а лентами с участием Греты Гарбо. Казалось, киномюзикл снова умирал.