– Ну ты же сам говорил, что нужен бартер, – весело прощебетала она. – Ну как? Такой обмен подойдёт?
– Ты башкой думать разучилась или у тебя там система координат окончательно сбита? Это же подсудное дело, дура! – Егор быстро перелистал военник и зло прошипел, – Да меня с этой хренью закроют лет на сто, а тебе все смехуечки?
– Ну Егора… – Синицина быстро нашла страничку с выведенной надписью: «Категория В – ограниченно годен» и ткнула в нее ноготком, – Ты же сам говорил, что не сможешь поехать на дачу из-за армии, а теперь сможешь. Чего ты так бесишься? Папа сказал, что все настоящее.
– Настоящее? И что у меня? За какие такие болячки мне белый билет выписали?
– Я не знаю. Папа сказал, что что-то с сердцем, но это не важно. Главное, что теперь ты приедешь на дачу, да?
– Идиотка!
Прорычав себе под нос несколько ругательств, от которых уши Синицыной тут же полыхнули алым, Егор рванул к остановке, игнорируя окрики. Запрыгнув в автобус, он снова отлистал страницы, сатанея от аккуратного почерка и штампов.
– Ну-с, молодой человек, я, честно сказать, немного в замешательстве и не особо понимаю, что вы от меня хотите?
Битый час Егор простоял под дверью военкомата, дожидаясь военкома. Отсидел в очереди, слушая разноголосые завывания мамочек, умоляющих не брать их сыновей в армию, а теперь смотрел на пожилого мужчину и не понимал, как он не понимает, что это явка с повинной.
– Я в армию хочу так-то.
– Похвально. Удивительно и похвально, но сути вопроса я так и не понял.
– Так я ж здоров! Вот только с соревнований и сразу к вам.
– Выиграл?
– Да. Первое место.
– Парень, я рад за тебя. Рад, что не раскисаешь и в армию рвешься…
– Так я здоровый!
– Молчать, когда старший по званию говорит! – рявкнул военком. – Сопляк. Встать!
Егор тут же подскочил, а мужчина окинул его колючим взглядом и прогрохотал:
– У меня там полный коридор таких же сопляков, косящих под дурачков и ссущихся в штаны. Все что угодно, лишь бы откосить от призыва, а он мне тут доказывает, что здоров. Видишь подпись? – палец припечатал размашистый росчерк в военнике, почти полностью его скрывая, но Егор кивнул. – Я ее, по-твоему, просто так ставлю?
– Нет.
– Отвечай по уставу!
– Никак нет!
– То-то же. Комиссия признала тебя не годным. Ясно?
– Так точно.
– А теперь кругом марш и вали! Документы не забудь! Ещё раз придёшь, я тебе таких отметок наставлю, что потом на работу не устроиться будет! Пришел тут, сопляк, права качать. Вон отсюда!
Выйдя за дверь, Егор только и смог, что отойти в сторону, пропуская следующего из очереди. Постоял с военником в руке, не зная что дальше делать и куда бежать, сунул книжицу в задний карман джинсов и вытащил мобильный:
– Половинка, давай минут через двадцать встретимся. На нашем месте.
Без приветствия, без объяснения. Она и так догадается, что случилась какая-то дичь.
– Эй, ну чё? Прокатило? – спросил у Егора какой-то полудохлый паренёк с выпученными, как у рыбы, глазами.
– Неа. Выгнал.
– И куда тебя?
– В смысле куда?
– Служить куда?
– А-а-а… Спецбатальон. Диванные войска.
– Чего? – протянул рыбоглазый.
– Вот и я про то, что херня какая-то. Бывай, снайпер.
Егор быстрым шагом сбежал по лестнице и, подтянув сильнее ремень у сумки, стартанул в сторону набережной.
Плюх-плюх-плюх-плюх… Плюх-плюх-плюх… Бултых… Плюх-плюх-плюх-плюх-плюх-плюх… Камушки бодро подскакивали на воде и уносились вдаль, брошенные резким движением руки. И пока Ася слушала скомканный рассказ, Егор все кидал и кидал плоские камушки, вымещая на них скопившуюся злость.
