А теперь пусть Линден молится, чтобы я не смог выбить из неё правду. Пусть лучше соврёт, чем сознается, что познакомилась со мной ближе, чем я того желал.
Держись, чертовка. Я научу тебя стучаться в дверь.
***
Спустя почти час подхожу к спальне Адрианы, ещё сильнее разозлённый новостью о том, что я несколько дней буду катать её на учёбу и тренировки. Поэтому, не церемонясь, врываюсь в комнату, мгновенно находя взглядом свою жертву. Судя по мокрым волосам и полотенцу, машинально прижатому спереди при моём появлении, она только что пришла из ванной.
— Ты сдурел? — первоначальный испуг в глазах молниеносно сменяется яростью. — Быстро вышел отсюда!
— А то что? — спрашиваю издевательским тоном, надвигаясь на неё размашистым шагом.
Она отступает по мере моего приближения, пока не упирается в дверь гардеробной. Жаль, за Адрианой нет зеркала, иначе удалось бы рассмотреть упругое сокровище, над которым она все эти годы так усердно тряслась. Заодно сравнил бы и убедился, что во сне всё было куда лучше.
Воинственный запал Адри слегка угасает, когда я упираю руки по обе стороны от её головы, оставляя между нами критическое расстояние. Не собираюсь её трогать, но она же этого не знает? Линден загнана в ловушку и не может меня оттолкнуть, так как руки заняты удерживанием махровой тряпки, не доходящей даже до середины бёдер.
— Отодвинься, — предпринимает слабую попытку решить всё мирным путём. — Я сделала завтрак. Что ещё тебе надо?
— Пришёл сказать спасибо, — притворно улыбаюсь напротив её лица. Обманчиво невинного из-за отсутствия косметики.
Адриана хочет выглядеть задиристой, но длинные чёрные ресницы трепещут, выдавая внутреннюю нервозность. Неприятно быть застигнутой врасплох?
— Пожалуйста. А теперь вали и впредь не вламывайся сюда. — От неё пахнет каким-то фруктовым леденцом, и в голове совсем не к месту вспыхивает картинка, как я посасываю её язык, пробуя на вкус.
Чёрт! Чёрт!
— Это касается и тебя, Адри, — угрожающе понижаю голос, чтобы скрыть возбуждённую охриплость. — То, что я не запер дверь на замок, ещё не значит, что ко мне можно входить без стука. Вдруг я не один или занят чем-то… важным? — усмехаюсь ей в лицо.
— Ты сам просил завтрак в постель! — бунтуется она. — Если это условие отменяется, я буду нереально счастлива.
— Ну уж нет, — хмыкаю я. — Ты отработаешь штуку баксов по полной программе и не вздумай отлынивать.
С удовольствием наблюдаю, как её щёчки густо краснеют от злости, а брови всё ближе сдвигаются друг к другу.
— Если деньги в пиджаке предназначались не мне, это справедливая компенсация за то, что я тебя прикрыла, — цедит она, облизнув губы. — Я их не верну, даже не надейся.
Уровень наглости этой девушки иногда поражает. Да, деньги я засунул в карман специально. Не взяла бы – не страшно, взяла – хорошо, потому что я намерен выяснить, куда ей столько бабок.
— Мы отошли от темы, — напоминаю я начало нашей беседы. — С этого момента без стука ко мне не входить, это тебе понятно?
— Тогда завтракай на кухне, это тебе понятно? — дерзит в ответ.
— Адри, ты нарываешься… Просто, блядь, стучи в мою грёбаную дверь, если не хочешь неприятностей, — грубо высекаю я. — Или дело в другом, а?
Она прищуривается, типа не понимает, о чём я толкую.
— Любишь подглядывать? — спрашиваю с ухмылкой и внимательно слежу за её реакцией.
Наблюдала или нет?
— Ты – больной псих! — взрывается она и, забывшись, толкает меня рукой в плечо.
