На белой дороге - страница 3

Суть заключалась в следующем. У него есть зимняя дача, очень маленькая, впереди – майские праздники, и к первому числу нужно прочертить проект пристройки со следующими исходными данными: бюджет – такой-то, соблюдение всех строительных нормативов как для места постоянного проживания: тёплые стены, потолок два пятьдесят, отдельный вход, окно как для жилого дома, с двумя рамами, фундамент. Эскиз существующей части дачного домика прилагался.

Но главное, возвести пристройку нужно в три дня бригадой каменщиков, на выходных. Площадь – двенадцать квадратных метров.

Я был польщён оказанным доверием, не спросив, однако, зачем ему нужны были чертежи, выполненные по всем нормам и правилам для пристройки какой-то дачки, и уже в уме начал продумывать основы неожиданно свалившейся работы. Бонус предлагался солидный: мешок русской рассыпчатой картошки и два ведра яблок.

Работая неделю по два часа в день, задача была решена. При следующей встрече мы обсудили некоторые неучтённые аспекты темы, я моментально внёс изменения, и яблоки на следующий же день Алексей Андреевич перенёс из своего подвала в наш. Картошка была оставлена на потом, после проверки всех конструкций новоявленного строения летом.

Через две недели матушка поразила меня убийственной новостью:

– Ты видел, что наш фотограф, зараза такая, учудил?

Ответив отрицательно, я приготовился выслушать рассказ об очередном сногсшибательном перле моего старшего приятеля Алексея Андреевича.

Сказки о дачной пристройке оказались сказками. По моим чертежам неутомимый на выдумки человек возвёл пристройку к своей комнате в собственной квартире, и уже впустил туда квартирантов. Таким образом, его квартира превратилась в коммуналку как бы на три хозяина, молодая семейная пара пользовалась его столиком на кухне и прочими удобствами на общих основаниях, а Алексей Андреевич получал солидную прибавку к своей скромной официальной зарплате.

И вдруг до меня дошло, отчего необходимо было возвести пристройку в три дня. Наш деятель решил избежать встреч со всевозможными администрациями, включая и участкового, и этот план удался. Получая всё лето свежайшую информацию о его борьбе с бумажной волокитой и тем же участковым, которого через месяц после происшествия в наказание перевели приглядывать за жуткой городской окраиной, меня раздирало любопытство – оставят ли в покое моего соседа? За лето он ещё больше похудел от свалившихся забот, завёл себе портфель для бумаг и опять сменил работу. Как-то вечером подошёл с вопросом:

– Слушай, Александр, а как можно побыстрее получить какое-нибудь звание учёного или творческого работника, чтобы рассчитывать на отдельный кабинет в квартире?

Время стояло неопределённое, многое вдруг стало зависеть от частных случайностей, но, судя по вопросу, отношения в верхах никак не хотели складываться по озвученной теме.

Пожав плечами, я, таким образом, расписался в собственном бессилии.

Между тем события стремительно развивались, в сентябре у фотографа сменились постояльцы. Точнее, молодая пара исчезла, а комнату снял неразговорчивый мужчина средних лет с тяжёлым взглядом. С той поры житья не стало всему подъезду: ночные попойки и скандалы знаменитой комнаты стали присутствовать еженедельно в милицейских сводках; что там творилось, наверное, знала только его бывшая жена, сам фотограф уклонялся от расспросов. Затем шумный постоялец съехал, сменил его другой, можно сказать, почти респектабельной наружности, и с ним в вышеозначенную квартиру вошла долгожданная тишина. Тишиной подъезд наслаждался всю осень. Но стоит упомянуть, что некоторые соседи, страдающие бессонницей, стали замечать, что к отдельному входу с чужого двора ночами пробирались таинственные личности – зайдут на пять минут и исчезнут.