– Холодильник у тебя пустой, как в первый час после покупки. Лучше?
– Лучше. Но у меня ещё ребро.
– Какое ребро?
– Болит. Ребро, – Кит осторожно, будто бы впервые имел дело с этим телом, пощупал свой бок слева – и тут же поморщился. – Вот тут.
Лена покачала головой: что там может быть с ребром? На её памяти рёбра только ломались, а с этим она не помощник. Это она даже диагностировать вряд ли сможет.
– Можно? – поднесла руку к тому месту, где ему стало больно. Никита кивнул, она осторожно нажала, прощупала по всему ребру.
– Наверное, трещины нет. Ты знаешь, что? Можешь считать меня демоном, бессовестно ворвавшимся в твоё личное пространство, но вставай-ка и иди в ванную. Чистую одежду я тебе найду и принесу. Не закрывай дверь, просто зашторься – оставлю на коврике. Я пока в магазин схожу, хорошо? А то у тебя тут макарон хватит максимум ещё на один раз. В общем, включайся давай, нам без тебя никак.
Добавила зачем-то это «нам без тебя никак». Честнее было бы сказать: «мне». Хотя и «мне», конечно, было бы сомнительное. Никогда бы раньше не подумала, что Никита – такое незаменимое существо, но вот, чуть не потеряли, попрощались уже с ним, набоявшись. Оказалось, что без него если и «как», то с большой натяжкой. Выходит, не соврала.
Почти что подняла парня на руки, почти что сама дотащила его до ванной, прислонила к стеночке – пусть стоит там.
– Сейчас вернусь с одеждой – проконтролирую. Потом из магазина вернусь и проконтролирую ещё раз. Дерзай! – строго сказала Лена и ушла к Никите в комнату, искать, что можно ему притащить. Минут через семь, когда принесла свежие вещи и полотенце, из ванной слышался шум воды. Уже что-то. Как и обещала, открыла дверь, оставила всё на коврике, собралась и ушла за продуктами.
Кит стоял в ванной в носках, которые забыл снять, лил ледяную воду и медленно-медленно приходил в себя. Сначала его вся эта Ленина суета злила: какой в ней толк, когда больше нет смысла ни в еде, ни в чае, ни в чём ещё? Потом живот отозвался несильной и немного приятной болью на макароны – надо же, не думал, что его ещё будут кормить. Как вообще не окочурился за всё это время от голода? Чудеса организма в отчаянии, магия, которая всегда рядом. Под конец от заботы старосты стало лучше, будто бы очнулся от тяжёлого сна: очнулся, а ещё не проснулся, но обратно проваливаться пока не тянет: если поторопиться, кошмар вернётся.
Через двадцать минут встретил Лену в чистом, с мокрой головой, с уже не дежурным, а искренним: «Спасибо тебе».
Поставили ещё чаю. С вопросами она больше не лезла, но была рядом до самого вечера, следила, чтобы Кит функционировал. Он подыгрывал изо всех сил, старался сам включиться в суету, но как только это стало возможным, Лену выпроводил. Напоследок она сказала:
– На эту неделю я тебя отмажу, но чтобы с понедельника был на парах. Иначе я прямо сюда учебную часть привезу.
Вышла. Кит посмотрел в телефоне, который она предусмотрительно зарядила: сейчас был четверг. Очень мало времени, чтобы снова стать человеком, когда так не хочется и так не можется. Не доползая до кухни, сел на пол, расслабился, готовый снова чувствовать со всех сторон сознания невыносимую боль. Но боль целиком больше не шла.
