– Вы, парни, едете куда-то или просто так? – Мы не поняли вопроса, а вопрос это был чертовски здоровский.
– А что? – спросили мы.
– Ну, у меня свой маленький карнавал – стоит вон там, несколько миль по дороге, и мне нужны взрослые парни, кто не прочь поработать и подзаработать. У меня концессии на рулетку и деревянные кольца – такие, знаете, на кукол накидываешь, как повезет. Так что, хотите поработать на меня – тридцать процентов выручки ваши?
– А жилье и кормежка?
– Постель будет, но без харчей. Есть придется в городе. Мы немного ездим. – Мы прикинули. – Хорошая возможность, – сказал он, терпеливо ожидая, пока мы решимся. Мы стояли, как дурни, и не знали, что сказать, а я так и вообще не хотел связываться ни с каким карнавалом. Мне дьявольски не терпелось добраться до всей банды в Денвере.
Я сказал:
– Ну, я не знаю… мне чем быстрее, тем лучше, у меня, наверно, просто не будет времени. – Эдди ответил то же самое, и старик, махнув рукой, обыденно прошлепал обратно к своей машине и уехал. Вот и все. Мы немного посмеялись и представили себе, как это вышло бы. Мне виделась темная, пропыленная ночь посреди равнин, лица небраскинских семейств – те бродят вокруг, их розовые детки взирают на все с трепетом, а я знаю, что ощущал бы себя самим сатаной, дурача их всякими дешевыми карнавальными трюками. Да еще чертово колесо вращается во мраке над степью, да, господибожемой, грустная музыка развеселой карусели, а я такой хочу добраться до своей цели – и ночую в каком-нибудь позолоченном фургоне на джутовой подстилке.
Эдди оказался довольно рассеянным попутчиком. Мимо катила смешная древняя колымага, ею управлял старик; была эта штуковина из какого-то алюминия, квадратная, как ящик, – трейлер, без сомнения, но какой-то странный, чокнутый, небраскинский трейлер-самопал. Ехал он очень неторопливо и невдалеке остановился. Мы бросились к нему; старик сказал, что может взять одного; без единого слова Эдди прыгнул внутрь и медленно задребезжал прочь, увозя мою шерстяную рубашку. Что ж поделаешь, я мысленно помахал своей шотландке; как бы то ни было, она была мне дорога лишь как память. Я ждал в нашем маленьком персональном богопротивном Шелтоне еще очень и очень долго, несколько часов, не забывая, что скоро ночь; на самом же деле еще стоял день, просто очень темный. Денвер, Денвер, как же мне вообще добраться до Денвера? Я готов был сдаться и собирался немного посидеть за кофе, как остановился сравнительно новый автомобиль, в нем молодой парень. Я бежал как полоумный.
– Куда тебе?
– В Денвер.
– Ну, могу подбросить на сотню миль в ту сторону.
– Чу́дно, чудно, вы спасли мне жизнь.
– Я сам раньше стопом ездил, поэтому сейчас всегда беру кого-нибудь.
– Я б тоже брал, кабы машина была. – Так мы с ним болтали, он рассказывал мне про свою жизнь, не очень интересную, я стал потихоньку дремать и проснулся у самого Готенбурга, где он меня и высадил.
