Высота – 1650. Похоже, дальше уже не проехать. На смену гравию пришли валуны, на которых пикап стал предательски пробуксовывать. Выбрав пространство поровнее, Рэй разворачивает машину вниз по склону и глушит двигатель.
Захватив карабин, карту и рюкзак, Рэй продолжает восхождение уже пешком. Примерно за четверть мили до вершины тропа пропадает и приходится ориентироваться на изгибающийся на фоне синего неба контур макушки Айрантс-Гил. Самыми сложными становятся последние ярды. Опираясь на скальные выступы, Рэй карабкается всё выше и выше.
В час дня он на вершине. Уставший, но удовлетворённый достигнутой целью Рэй стоит во весь рост, широко расставив ноги и подставив лицо холодному северному ветру. Перед ним, вдалеке видна кромка океана. Восточнее, за проливом, благодаря ясной погоде и невероятно чистому воздуху, чётко прорисовывается контур Ант-Рая – скалистого мыса острова Салантер. На западе береговую линию прерывают каменистые вершины холмов. Они смотрятся как остатки гнилых зубов неестественно разинутого, словно разорванного рта – гигантского кольца гор, вид которого поражает своим величием.
Развернувшись, Рэй оглядывает пройденный путь. Где-то внизу бликующей на солнце маленькой каплей крови виден оставленный им верный «Морион». Кенн скидывает рюкзак и достаёт фотоаппарат. Убрав защитную крышку с объектива, он нажимает кнопку включения, но «Canon» молчит. Рэй лезет в карман рюкзака и вынимает запасной аккумулятор. Заменив батарею, он снова пытается включить аппарат, но безуспешно. Лихорадочно вспоминая, не ударил ли он где рюкзак о камни, Кенн понимает, что таких случаев не было и сломать фототехнику он не мог. Ощущая беспокойство, Рэй выхватывает из кармана куртки сотовый. Предчувствие не обманывает. Телефон разряжен и не включается.
На спуск от вершины горы до оставленной на склоне машины уходит меньше получаса. Рэй спешит, хотя в сложившейся обстановке понимает, что излишняя спешка, как и охватившая его паника, могут сыграть с ним злую шутку.
Пикап как хищник с «когтистыми» внедорожными шинами, замер на склоне, выискивая жертву двумя прямоугольными, чуть вытянутыми, как у азиата, стеклянными глазами. Рэй, добравшись до автомобиля, хватается одной рукой за кузов, глубоко дышит, восстанавливая дыхание. Затем открывает дверцу, бросает свои пожитки на пассажирское сиденье и садится за руль.
В салоне не слышно свиста ветра, и Кенна обволакивает липкая, мертвенная тишина. Достав ключ, он вставляет его в замок зажигания и проворачивает до щелчка. Тишина… Рэй делает ещё одну попытку завести машину, но история повторяется. Стартер молчит, на его попытки разбудить гиганта не откликается ни одна стрелка на панели приборов.
«До ближайшего поселения миль пятнадцать, не меньше», – думает Кенн. – «Солнце сядет часа через три. Добраться засветло – нереально. Если не удастся оживить машину, придётся ночевать. В кузове, под сеткой, палатка и спальник. Палатка ни к чему, и в кабине помещусь, а вот спальник не помешает. Ночью могут быть заморозки. Но сначала надо попробовать завести мотор».
Рэй выходит из машины и оценивающе осматривает путь отступленья.
«Если получится столкнуть пикап вниз, то есть возможность завестись», – прикидывает он. – «Тропа усеяна большими камнями, придётся повозиться и привести «взлётную полосу» в рабочее состояние».
