И нет, я подошла сюда не потому что здесь стоит Хантер, дорогая внутренняя сторона, которая до сих пор не в состоянии понять, что я забыла в этой компании. Хантер, видимо, заодно с ней, иначе я не могу объяснить то, что происходит со мной, стоит мне оказаться рядом. Даже своей кожей я чувствую его тепло, хотя он стоит на расстоянии вытянутой руки от меня. Аромат его парфюма слишком глубоко проникает в мои легкие, что я на секунду забываю, как нужно дышать. Этот запах начинает меня душить, напоминая о нашем прошлом, когда нам обоим было хорошо друг с другом. Как бы я не старалась его ненавидеть, но хорошие воспоминания с ним кружат мою голову, вводя в состояние ступора.
Поэтому я начинаю думать о самых отвратительных вещах, которые происходили со мной в жизни. Благодаря этому мне удается осторожно вырезать фамилии, написанные на бумаге и погрузить их в вазу, в которой ранее лежали конфеты. Собираюсь убрать ножницы обратно, но они каким-то странным образом сначала застревают на моих пальцах, а потом и вовсе падают. И когда я опускаю взгляд вниз вижу, что приземлились они прямо под ноги Хантера.
«Потрясающе, Тея. Пришла твоя очередь опуститься перед ним на колени.»
Глубоко вдохнув, я наклоняюсь вниз. Сама не понимаю с какой целью, но я поднимаю голову вверх, желая взглянуть на него с такого ракурса.
«Давай, Тея, выбрось эти проклятые ножницы в сторону, подними свои влажные руки к его ширинке и расстегни ее. Дальше, я думаю, ты разберешься без моих подсказок.»
Несколько раз покачав головой, чтобы отогнать эти мысли из головы, я слишком резко поднимаюсь и ударяюсь о что-то лбом. И когда окончательно встаю на ноги, понимаю, что этим «чем-то» оказался подбородок Хантера. Поднимаю взгляд, встречаясь с его глазами, которые пылают интересом и чем-то еще, что заставляет меня сглотнуть скопившуюся слюну, которая чудом не вытекла из моего рта.
– Мне нравится, как ты выглядишь внизу, – еле слышно произносит он, улыбаясь и протягивая пальцы к моим волосам, чтобы убрать их с моего лба. – Не ушиблась? – спрашивает он, а я недоумеваю, это серьезный вопрос или очередная издевка.
– А мне нравится, когда твой язык находится в другом месте, и не позволяет твоему рту говорить, – едко выпаливаю, и только потом, увидев, как его губы расплываются в более широкой улыбке, понимаю, что это прозвучало двусмысленно.
«О чем ты подумал, Охотник?! Я не это имела в виду!»
– Я не против повторить, Ангел. Ты знаешь, где меня найти. Всегда знала. – говорит он, не обращая внимание на окружающих нас людей.
Стоило Эвану переступить порог компании, так он решил, что территория чиста? Но не все так просто, Хантер. Я больше не та сумасшедшая Тея, которая совершала безумства, теперь я стала намного хуже и злее. Если ты узнаешь новую меня немного лучше, ты потеряешь всякий интерес. На твоем месте я бы тоже потеряла. С такой истеричкой, которую ты будешь видеть здесь каждый день, невозможно находиться даже в одной комнате, не говоря уже о любви. Но раз уж ты хочешь наглядно убедиться в том, какой я стала, что ж, удачи.
– Не раздражай меня, – резко говорю, собираясь отвернуться от него
– Если я вызываю сейчас у тебя такие сильные чувства как раздражение, то не все потеряно, Галатея Хилл, – шепчет, наклонившись к моему уху, а затем выпрямляется и смотрит на меня. От его шепота можно было бы сказать, что по телу пошли мурашки, но нет, он повлиял на меня куда сильнее, вызывая невероятное напряжение, словно каждый нерв в моем теле был оголен.
