– Я давно там не была. Теперь все труднее. Раньше мой дом был с приемными родителями, потом отдельно, затем, в Академии и теперь и это место мне не чужое. Это слишком для меня.
Парень подошёл ближе, изучая мои глаза, без посторонних мыслей, по-дружески, как старший брат. Он положил руку мне на плечо и сказал:
– У некоторых нет ни одного места, который они могли бы назвать домом, а у тебя их три, по-твоему. И ты ошибаешься.
– Но…
– Я не ошибся. И я поясню: твои приемные родители хорошие люди, но они всего лишь люди. Ты можешь быть честна с ними?
– Нет, но…,– Влад опять меня перебил.
– Эти люди воспитали тебя, помогли тебе выжить среди им подобным, но они никогда не будут твоей настоящей семьей, никогда не поймут твоего стремления расти в неизвестном им направлении. Такое место не может быть домом. И прежде чем начнёшь злиться, позволь мне закончить.
Я, удержав волну ярости, что хотела пустить в парня, позволила ему продолжить.
– Твоя квартира – это твой дом. Твое убежище, я бы так сказал – это твое место. Это не дом, это лишь несколько стен, где ты можешь укрыться от проблем. И все же это не то. Далее, Академия. Это опять не твой дом. А теперь подумай и скажи, что такое дом в твоём понимании?
– Это место, где тебя любят и ждут, где примут и согреют,– ответила я первое, что пришло на ум.
Влад ухмыльнулся, а затем ответил:
– Место может быть уничтожено. Хочешь знать мое определение?
Я кивнула, а он сказал:
– Дом – это состояние души и тела. Это чувства, что ты принимаешь в себе. Это люди, которые несмотря ни на что будут рядом с тобой не из-за личной выгоды, а из-за чувств, из-за своего выбора. Это люди, которые всегда выберут тебя вопреки всему. Это люди, которые знают правду, которые видят тебя насквозь и не презирают, не боятся и не осуждают. Потому что они понимают тебя и принимают. Дом – это безопасность, правда, доверие, безграничная любовь и поддержка.
Его слова доносились до меня с какой-то особенной силой, он был отчасти прав, и я ответила:
– Если следовать твоему определению, но ни у кого на земле не будет дома. И уж очень подозрительно описано лишь с одной стороны – твоей. А ты обрёл дом? – спросила я больше от злости на него, чем из любопытства.
Взгляд парня задержался на моих глазах, и он сказал:
– Пока что нет. Но я знаю, что обрету его.
Взгляд получился довольно длинным, проницательным, я отвела глаза в окно, изучая окрестности, а парень тихо отошёл в сторону, позволяя мне остыть.
– Хорошо, если я не прав, тогда почему ты так реагируешь на чужое мнение?– спросил Влад.
Он ушел наверх, не дожидаясь моего ответа, хотя я и сама не смогла ответить на этот вопрос. Парень всегда говорил мне лишь правду, а я отчаянно сопротивлялась, цепляясь за куски жизни, которые давали мне надежду. Влад не был врагом для меня, я злилась на то, что не могу отвернуться от тех, кого люблю. Он рос один, переживал потери, новые для него чувства, он не знал, где найти дом. У меня есть дом, их несколько. Но тогда почему во мне так резонируют его слова? Почему я не могу признаться? Ответ таился на глубине души: если я признаюсь себе в этом, тогда я потеряю все, а если это произойдет, то я не знаю, кем стану. Кем я буду, если в моей жизни не будет тех, кто был рядом со мной 18 лет? Если рядом не будет Алекса? Дина? Тони? Лины?
Я боялась того, что без них лишь ярость наполнит меня, и я с лёгкостью перейду черту, хорошо осознавая, что находится на другой стороне.
