Я поджала губы и уже взялась за круглый поручень, чтобы подняться, как моей другой руки коснулись её тёплые пальцы.
- Каролина, - поймала она мой взгляд в плен своих серьёзных глаз. - Спасибо.
- И тебе, - без тени надменности сказала я. - Будь осторожна.
- И ты, - она на короткое мгновение сильнее сжала мои пальцы и отпустила руку, улыбнувшись: - Надеюсь, до скорой встречи.
- Уж будь добра, - закатила я глаза, вызвав её смех и забралась в поезд.
***
Трое суток! Трое, мать его, суток! В душном и гудящем раздражающими голосами людей вагоне, которые ну просто не могут сесть и спокойно сидеть, бегая туда-сюда, словно им платят бешеные деньги за нарушение покоя нормальных людей - меня.
А гигиена? Где, скажите на милость, мне принимать душ? Волосы уже завтра будут лосниться грязью, ставя меня на один уровень с попутчиками. Раковина в дурацком, просто унизительном, туалете, который, между прочим, и не всегда открыт, совершенно не предназначена для мытья моих длинных шикарных волос. Гадство!
И время... Почему оно так медленно тянется? Всего лишь вечер первых суток, а по ощущениям я уже здесь бесконечно-мучительную вечность.
Но надо быть честной - не смотря на все неудобства, моё душевное состояние приобретало какую-то лёгкость с каждым километром, отдаляющим меня от города. От Заречнева.
Из размышлений меня вывела зашуршавшая фольга.
- Ты отказалась от обеда, - улыбнулся Николай, сидевший напротив меня. Нас разделял металлический столик, и на его пластиковой поверхности он сосредоточено разворачивал пакет. - Но, что на счёт вкусного ужина?
Тоже состоящий из варёных яиц? Увольте. По ощущениям я уже пропахла всей этой дорожной едой и жутко хотелось встать под горячую воду и тереть кожу жёсткой щеткой, до тех пор, пока въевшийся запах не исчезнет окончательно.
- Благодарю, мне не хочется есть, - снова повернулась я к окну, пытаясь сквозь собственное отражение разглядеть местность за его толстым стеклом.
- Всю дорогу не есть не получится, - усмехнулся он, а до меня донёсся аромат курицы-гриль.
Желудок предательски заурчал, требуя еды.
Николай прав - на одной воде я вряд ли протяну столько времени.
Бросила любопытный взгляд на содержимое фольги. Курица, как курица. Можно и съесть кусочек.
Николай тихо рассмеялся и, оторвав бедрышко, положил его на пластиковую тарелку, после поставив её передо мной.
- Спасибо, - дрогнула я губами в короткой улыбке и в прострации уставилась на бедро. А приборы?
- Вот, - усмехнулся Николай, привлекая моё внимание. - Мастер-класс, - и он прямо пальцами оторвав жирный кусок мяса, закинул его себе в рот и наиграно промычал от наслаждения.
Я не сдержала смешка. Н-да. А почему, собственно, и нет? Кто меня здесь осудит?
Посомневавшись ещё мгновение, я, в буквальном смысле, за считаные секунды расправилась со своим ужином, оставив голую кость.
Николай беззлобно смеялся, я тоже веселилась. Еда - лучшее из лекарств от недовольства.
Где-то через час я решила переодеться и лечь спать, правда, очень сомневаясь, что получится уснуть под несмолкающий стук колёс.
Открыла чемодан и выудила из его закромов леопардовую пижамку, с белыми рюшками по кроям. Сняла футболку и начала расстёгивать джинсы.
- Кхм, - отвлёкся от книги Николай, который привалившись спиной к стене с окном, полулежал на своём месте, согнув одну ногу в колене. - Может, прикрыть проход простынкой?
