– Не пойду я, Владимир Александрович. Вот за вас бы попросил, а за себя, неудобно.
– Не прав ты, Толя. Бродский сам ничего не даст. Не просишь, значит, не нуждаешься. Это его правило. Я знаю… Иди, Толя.
Я долго колебался, не в силах преодолеть свои представления о справедливости. Мне всегда казалось, главное это работать в полную силу. И тогда твою работу всегда заметят и отметят по справедливости. Так было в школе. Так было на заводе и в училище. Так было и в армии, по крайней мере, мне так казалось. А просить за себя? Это было выше моих сил. «Достоин повышения, повысят. А не достоин, проси, не проси, бесполезно», – рассуждал я, прохаживаясь по коридору вблизи кабинета Бродского.
Прохаживаясь, случайно услышал, как Гарбузов сообщил Мозговому, что его вопрос решен. Похвалился он и своей прибавкой. Узнав, что человеку, лишь полгода назад назначенному на должность, прибавили двадцать рублей, я тут же отбросил все колебания и решительно направился к Бродскому.
– Эмиль Борисович, – сходу обратился к начальнику отдела, – Вас устраивает моя работа?
– Конечно, а в чем дело?
– Я достоин повышения? Если не в должности, то хотя бы в зарплате?
– Разумеется, достоин.
– А почему меня нет в тайных списках на повышение?
– Кто это тебе сказал?
– Мазо заявил об этом при вас и Разумовском. Так и сказал, в его секторе нет достойных.
– Иди, работай, Анатолий. Есть ты в тайном списке, – улыбнувшись, успокоил Бродский.
Внес ли он меня в список после того нашего разговора, или я действительно там был, так и осталось загадкой. Но когда оглашали приказ, Мазо удивленно вскинул брови, зачитывая мою фамилию и размер прибавки – тридцать рублей. Судя по всему, он явно был не в курсе…
Прибавка оказалась кстати.
– У нас есть возможность съездить на выходные в Прибалтику, – сообщила свою новость жена, – Маршрут Каунас-Вильнюс. Платит профсоюз.
– Езжай, – поддержал я.
Мы часто ездили по Подмосковью от ее организации. То в Суздаль, то в Ростов Великий, а то и совсем недалеко – в Загорск. Мне нравились те поездки. Нравились простые ребята – монтажники. В дороге всегда было весело. Все шутили, рассказывали анекдоты. А после экскурсии непременно устраивали «пикник на обочине». Становилось еще веселее. И все в рамках приличия. В том коллективе постепенно стал своим человеком.
Увы. У нас подобных поездок не было. Впрочем, может они и были, но на нашем уровне о них никто ничего не слышал.
– Есть возможность съездить вдвоем. Но за тебя надо заплатить тридцать рублей. Ты же у нас не работаешь.
– Давай заплатим, – предложил я.
– Тридцать рублей, – повторила Татьяна, – А жить потом на что?
– Не беспокойся, – успокоил жену, – Со следующего месяца буду получать сто девяносто. Мне как раз тридцатник прибавили. Сегодня приказ зачитали.
Вопрос о нашей поездке мгновенно был решен. Но в ту поездку мы отправились не вдвоем, как собирались, а вчетвером. Сначала выяснилось, что с нами едет давняя подружка Татьяны – Нина. Я знал ее еще по Казахстану. Собственно, она была вместе с Таней в той самой паре «неразлучников», с которой мы с моим соседом по гостинице дистанционно познакомились еще в первые дни нашего пребывания на полигоне. И лишь через два года состоялось мое настоящее знакомство и с Таней, и с ее подругой Ниной.
У нас уже росла наша Светланка, а Нина все еще была не замужем. И у Тани возникла мысль познакомить ее с кем-нибудь из нашей молодежи, пригласив в эту поездку. У меня на примете был лишь один вариант – Боря Захаров. Он появился у нас в качестве молодого специалиста вместе с Колей Емельяновым, когда мы еще сидели в помещениях цеха.
